Записки до востребования. Отрывок 169

Записки до востребования.
Отрывок 169

Что сто;ят сорок пять тысяч шагов, если один из этих шагов неверен, не точен, небезопасен?
Непрерывная надежность – важная черта Тропы. В понятной всем текущей жизни в горах ты или есть, или нет, ты не можешь быть «немножко», «иногда», «потому что» и т.п. Это не принудиловка, не пустое требование, это важнейший компонент жизни в сложных условиях, который вскоре становится чертой характера человека и группы.
Находясь среди тропяных людей, вы можете быть уверены, что все относятся к вам, друг к другу и к себе внимательно, что вам вовремя протянут руку, что ваша царапина получит свой йод, что никто никогда не отвлечется от работы на страховке в любом деле, которое требует непрерывного повышенного внимания, а если вы – новичок, то вам всё подскажут и помогут, причем сделают это не назойливо и без демонстрации собственного превосходства, почти походя, почти мимоходом.
Получить от группы на разборе состава характеристику «надежен в экстремальных ситуациях, в работе и в повседневной жизни» – очень престижно.
– Дунай всё время как будто балдеет, – говорит Янка. – Но он всегда очень надежен. Мы шли на обработку скальной гряды, и он как-то веселился, а там проход такой… сложный. Я запнулся, а он в это время ржал, и я тоже. Он так сразу под меня и рыпнулся. И я вообще не упал. Он перестал ржать, а потом мы опять начали оба. Я тоже стал учиться быть веселым снаружи, а внутри серьезным. Ещё он всегда так весело делится чем-то, своим куском, как будто это игра.
Дунай сидит серьезный, задумался, ковыряет веточкой в костровом круге. Все думают, примеряют весёлую серьезность на себя.
– На скалах я поставил бы себе на страховку Дуная, Добродела, Лётного и Власа, – продолжает Янка. Сегодня все отвечают на этот вопрос, и Янка правильно уверен, что именно эти ребята встанут страховать его, когда понадобится страховка.
– Я первые дни думал, что Дунай – балабол, – говорит Заяц. – А потом прислушался, а он дело говорит, только весело.
– Нет, – говорит Боцман. – Дунай вообще мало говорит. Я хочу чтобы он говорил больше.
– Дунай, а как это ты делаешь весело без балдежа? – спрашивает Добродел.
– Скорее всего я стесняюсь, – говорит Дунай, и все включают дополнительное внимание.
– Это как? – удивляется Боцман.
– Когда я серьёзный, это смешно и бывает глупо, – объясняет Дунай. – Как-то стыдно быть таким серьезным (показывает лицом), а включенность есть все время, если я не сплю.
– Во сне можешь зевнуть страховку? – улыбается Боцман.
– Во сне – могу, – серьезно говорит Дунай. – Во сне я вообще не помню, что могу собой управлять.
– Хочешь, я приду к тебе в сон и напомню что ты можешь? – спрашивает Зай.
– Заходи, – говорит Дунай. – Чайку попьём. Я всегда тебе рад.
Потом Тропа обсуждает включение одного человека в другого и приходит к выводу, что отношение к человеку определяет включенность в него, но и включенность формирует отношение. Круг пошел по кругу, выясняют – что первично.
– Народ, – просит Дунай. – Мне, конечно, приятно слышать всякое приятное, но скажите мне где я не заметил что-то, пропустил, прозевал. Знать это для меня важнее, чем вы меня хвалить будете.
– Дунай, ты оболтус невключенный, – хохочет группа.
– Во, другое дело, – оживляется Дунай. – Но мне примеры нужны со мной, а то не понятно.
– Нет таких примеров, – говорит Боцман, и все становятся серьезными.
– Ну, хоть один, – грустно просит Дунай. – Мне это надо.
– Фиг тебе, – говорит Зай.
– Да? – переспрашивает Дунай. – Это грустно. Уважать себя не за что.
– Это как? – спрашивает Боцман.
– Ну… Когда что-то преодолеваешь или исправляешь в себе, то начинаешь больше себя уважать.
Ивушка, который молча слушал разбор, подошел к Дунаю и попросил:
– Дунайка, включи меня. Пожалуйста.
Дунай смекнул, положил ладонь Иве на голову и выразительно щелкнул языком. Ива секунду стоял как стоял, потом глаза его округлились, и в них вспыхнуло счастье как высшее радостное удивление.
– Спаси – бо! – сказал Ива и стал ловить дунайкину руку, явно намереваясь ее поцеловать.
– Ты чо! – увернулся Дунай.
– Спасибо! – протяжно сказал Ивушка и стал ощупывать голову в поисках кнопки. Восхищение не уходило из его глаз.

Взаимная надежность нарабатывается постепенно, в реальной жизни. Она не может быть результатом какого-то решения или постановления.
Может ли ребенок быть надежен, не игра ли это в надежность? Нет, это не игра. Великое большинство ребенков могут быть надежными, непрерывно надежными, но не по приказу, распоряжению или собственному моментальному желанию, а когда опыт непрерывной надежности сформирует её как черту характера, надежно неотъемлемую. Опыт надежности приходит вслед за ее внутренним приятием как ценности. Личность сама в своей глубине опознает компоненты надежности, соберет их вместе в одно явление и запустит как орган (организм), с которым можно вести внутренний диалог.
А уж танцы Дуная – чистый Дзен, чтобы точнее попасть в цель. Его веселость – не развлечение, а избранный им инструмент в осуществлении себя.
– Я понял, Юр, – восхищается Ива. – Это у каждого есть, но не все могут шевелить ушами, да? А мышцы эти у всех есть!

Быть человеком здесь и сейчас – не трудно. Это всего лишь миг, который длится всю жизнь. Всё и всегда – здесь и сейчас.

Надежность бывает только непрерывной и пожизненной. Всё остальное надежностью не является. Такая высокая планка опознания человека и его дел Тропе вполне по плечу. Жизнь и работа в горах не равна моциону по равнине.

Юрий Устинов
2015-2017
Часть текстов утрачена при пересылке. Не редактировано и не вычитано автором. Цитирование и воспроизведение текста разрешено с указанием на его источник:
158