Про Романа без обмана

  Глава I

Вновь зовет мои мысли поэма,
Вновь я на стихотворной волне.
Предлагаю читателю тему,
Что так радостно памятна мне.

Эта тема желанною будет.
Расскажу я певучей строкой,
Как курсант по фамилии Путин
Здесь учился. Да, был здесь такой.

Так случилось, мы прибыли оба
В летний месяц в наш город Вольск:
Он – абитуриентской особой
Был, а я – офицером из войск.

Было это как будто недавно –
В девяносто шестом году.
Расскажу я о том, как славно
Он себя отдавал труду.

Его родина – дали рязанские,
Дорогой мне есенинский край.
Там его приучили к спартанской
Жизни: нос, мол, не задирай.

По рязанскому медучилищу
Руки, ноги Романа прошли,
Прежде чем молодые мили
Его в город Вольск привели.

Медицинскую специальность
Назовем: фельдшер-ветеринар.
Вот такая была реальность,
Когда выбор пред парнем встал.

Куда дальше пойти учиться?
Каким делом овладевать?
Вот Роман в город наш и мчится
Испытанья с другими держать.


Пусть отец его преподавателем
Здесь служил, в чем огромный плюс,
Ромка, как человек старательный,
Был готов покорить любой вуз.

Ну а то, что родитель был рядом –
Так здесь это на каждом шагу.
Был Роман не избалован взглядом
У отца, все хватал на скаку.

Он учился достойно и скромно.
И ответственно надо признать:
Был каким здесь курсант Путин Ромка,
Таковых днем с огнем не сыскать.

         Глава II

Я Романа узнал очень поздно,
Когда он завершал пятый курс.
Тут у многих возникнут вопросы:
Как же эдаким вышел искус?

Между тем, все решается просто:
Он родство, как разведчик, скрывал.
Если и возникали вопросы
Для него, говорили: попал

Так он, что путь его будет труден,
Раз фамилией вышел такой.
Люди верили в то, что наш Путин –
Пусть и Путин, но только другой.

Все открылось, когда, в зимний отпуск
Он, женившись, супругу привез.
Оказался разгаданным фокус –
То не однофамилец всерьез.

Тогда встретить чету молодую
Был отправлен служебный УАЗ.
Совершенно услугу такую
Не просили. Сам зам стал горазд.

Сам решил проявить он внимание,
Чтоб услугу тому оказать,
Чей отец в деле преподавания
Был с ним рядом. Ну что тут сказать?!

Вот тогда просветлело сознание
У любителей ставить вопрос.
Раскусили, что Ромка – племянник
Президента. Как парень не прост!

Сам Роман был к тому равнодушен –
Вот она президентская стать!
Был он вежлив, тактичен, послушен,
Что о многих других не сказать.

Вот в то время, когда доучиться,
Оставалось ему лишь чуть-чуть,
Я решил, проявив любопытство,
На известного хлопца взглянуть.

В поздний час прибыл в третью роту
По служебным и важным делам.
Вот тогда утолил я охоту,
Раз уж служба сюда привела.

Мы с ним очень тепло пообщались.
До восторга я был тому рад,
Что мечтанья мои оправдались:
Рома, он – настоящий солдат.

Сразу видно, как парень воспитан.
Был со мною он очень учтив.
И не думалось, что знаменит он,
И не верилось в это почти.

Размышлял я: как здорово это –
Наступил двадцать первый век
Да еще, как подарок поэту,
Этот молодой человек.

Я спросил: ну а дядю-то видел
Ты в недавние дни или нет?
Он ответил, как будто предвидел
Мой вопрос. Вот каким был ответ.

Мы с отцом у него прошлым летом
Побывали, Кремль осмотрев.
Был воскресный день, но при этом
Дядю ждали, устать успев.

Лишь когда часы показали
Малой стрелкой один и ноль,
Лишь тогда показался в зале
Дядя Вова: мол, вот я, изволь.

Удивились мы: разве же можно
Так работать, себя не жалеть?!
Он ответил улыбкой тревожной:
Много дел и все надо успеть.

А затем говорит: расскажите,
Как дела идут на местах,
Как настроен в глубинке житель
И какой он в работе мастак.

Тут Роман рассказал, что до встречи
Порешили они с отцом
Не валить Президенту на плечи
Суть проблем, не печалить о том.

Но как только вопрос Президента
Был озвучен, себе не верны,
Изложили ему моментом
Все болячки глубинки страны.

Был высокий родич расстроен,
Он и сам знать о многом умел.
Сердце рвал его и беспокоил
Наш чиновничий беспредел.

Говорил: принимаем законы,
Что вполне по себе хороши,
Но чиновники наши препоны
Ставят им без зазрения души.

Мы, конечно, все это исправим,
Только быстро тот ком не свернуть.
Все на место, как надо, поставим…
Вот во что посвящен был я чуть.

Уходя, я сказал ему: Рома,
Ждут дела и мне надо спешить.
Если будет проблема весомой,
Обратись, помогу разрешить.

И добавил ему: запиши-ка
Телефон мой в свой личный блокнот
И звони, без стеснения лика,
Коль задача тебя подомнет.

Я тогда проходил свою службу
В управлении, был там на виду.
И, без скромности всякой ненужной,
Мог немало в текущем году.

Как зам зама, был авторитетен,
В генеральский был вхож кабинет.
Ну а этих немало отметин,
Чтобы дать парню дельный совет.

         Глава III

Через день по-особому громко
Зазвонил у меня телефон.
Трубку взял. Это был Путин Ромка.
Говорит взволнованно он:

Я звоню, мне нужна помощь Ваша,
Тут проблема, словно стена:
Очень сильно болеет Маша –
Молодая моя жена.

От дежурного по управлению
Был тогда мне этот звонок.
Я спустился: его, без веления,
Наш наряд пропустить не мог.

Попросил, чтоб его пропустили,
И провел парня в свой кабинет.
Показалось, покинули силы
Вдруг его. Он раскрыл мне секрет.

Рассказал, что медпомощь скорая,
А затем участковый врач
Не смогли помочь Маше, которая
Так больна, что хоть просто плачь.

Осмотрев ее, врач участковый
Заключил: нужен стационар,
А иначе не быть ей здоровой.
Вот какой был услышан кошмар.

Врач Роману добавил при этом:
Тут задачка еще и в том,
Коль у Маши прописки нету,
Не попасть ей в лечебный дом.

Я спросил: Ром, а врач-то знает,
Пациентка какая тут?
Ведь фамилия-то такая,
Что без слов в больницу возьмут.

Он устало мне улыбнулся:
Ни к чему об этом кричать,
Я умом еще не рехнулся,
Чтоб права начинать качать.

Мне подумалось: если бы Рома,
Кто он есть, врачу приоткрыл,
Это было б подобно грому.
Сам главврач бы срочно прибыл.

Тут сам мэр прикатил бы ретиво
С вереницей врачебных машин
И с улыбкою рабско - учтивой
Помощь всякую бы предложил.

Только вот не таким был Рома.
Несмотря на Машину боль,
Вел себя удивительно скромно,
Доблесть духа являя собой.

Я оформил курсанту бумагу
В том, что Маша – его жена.
Та бумага, как жест у мага:
Может в госпиталь лечь она.

Оформляя бумагу эту,
Расскажу про один курьез.
Ромка в кадровом кабинете
Был. Ему кадровик вопрос

Задает: эй, курсант, что надо?
Тут тебе не приезжий двор.
Ну-ка двигай живее задом,
Для тебя там есть коридор.

Монолог этот я услышал,
Находясь в кабинете том.
Взяв бумагу, с курсантом вышел,
Удивленный тем голоском.

Это был капитан Андриевский,
Он при нас в кабинет вошел.
Знал бы он, кому фразу отвесил,
Испытал бы приличный шок.

Вновь подумал: ну, Ромка Путин,
Конспираторства хулиган.
Кадровик потому так судит,
Что не знает, кто есть курсант.

До сих пор мне великой загадкой
Остается его маршрут.
Почему, на ребусы падкие,
Люди мало о нем знали тут?

Кто-то знал уже к тому времени,
Информации нет помех,
Что особого рода-племени
Обучается здесь человек.

Слышать слышали, но, удивительно,
Мало знали его в лицо.
Восхищаюсь я одобрительно
В этом деле его отцом.

Полагаю, была установка
Сильным именем не козырять,
Что у нас порой делают ловко,
Пыжась статус свой показать.

Вновь и вновь восприятием здравым
Вспоминая Романа, скажу:
Его дядькина добрая слава
Не толкала к тому рубежу.

Высший балл, как отличие в знаниях,
Получал он усердьем своим.
Не отнять у курсанта старания –
Был таким он, воспитан таким.

Но об этом еще расскажет
Мое творческое перо.
А сейчас возвращаюсь к Маше
С неподдельным теплом и добром.

        Глава IV

Поспешил Ромка Путин к супруге,
Взяв исполненный мной листок,
Отодвинув недавние муки,
Сбросив ношу тяжелых тревог.

Пред его уходом начмеду
Изложил я просьбу свою,
Чтобы завтра девушку эту
Взял с собой в госпитальный приют.

Мне в ответ подполковник Илюхин:
Нет проблем, Машу я отвезу.
Пусть она собирается духом,
Не спеша, к моему колесу.

Буду ждать, мой отъезд ровно в десять,
Как во вторник любой типовой.
Пусть курсант Ваш в назначенном месте
Завтра явится с ней предо мной.

Объяснив все Роману в деталях,
Я сердечно его проводил,
Полагая: шиханские дали1
Ему будут основой для сил.

Через день вновь звонок от Романа.
Говорит он взволнованно мне,
Что супругу в военных Шиханах
Не оставил. Я был, как во сне.

Как во сне, я внимал его слово,
Его болью пропахшую речь.
Мол, раз Маша не будет здоровой
Там, какой же ей смысл туда лечь?!

Не хотелось курсанту поверить,
Что для Маши наш госпиталь плох.
В нем врачи – настоящие звери,
В смысле, что многий врач там – бог.

Померещилось: может быть, Ромка
Проявляет какой-то каприз,
Пусть в его этом слове громком
Не услышал намека на визг.

Понимая, что по телефону
Не услышу подробностей всех,
Поспешил по ступенек склону
Разобраться в подробностях тех.

Рассказал мне Роман про госпиталь,
Что лекарств там для Маши нет.
Удивился я снова: о, господи,
Ромка Путин – ходячий секрет.

Так ему терапевт натужно
Без уловок все изложил.
Мол, коль нету лекарства нужного,
Смысла нету супругу ложить.

Подсказал: коль их сами достанете,
То тогда положить есть резон…
Таково вот было внимание
В отношении этих персон.

И Роман, не колеблясь нисколько,
Уяснил: раз лекарств не найдет,
То и госпитальная койка
Его Маше не подойдет.

То лекарство копейкой немалой
Выражалось, вот и потому,
Утверждаю, словом не балуясь,
Было не по карману ему.

И в родстве оно было с термином,
Означающим «дефицит».
Было в госпитале, наверное,
Для того, кто чуть знаменит.

Для того же, кто к этой когорте
Изначально не принадлежал,
Был отказ. Тут с врачом не спорьте,
Раз он в этом вам отказал.

Медицина у нас бесплатная
Только лишь для особых персон,
Кто известен властною хваткою,
Кто собою уже сам закон.

Таково это дело сегодня,
Когда средств не хватает в стране,
Потому многие инородные
Остаются от средств в стороне.

Среди них оказался и Рома
С молодою своею женой.
У врачей фамилия громкая
Не решила проблемы большой.

Там решили, раз нет информации
Об особой и важной больной,
То фамилия – лишь декорация:
Не один Президент с такой.

Кто-то спросит: а что же при этом
Наш начмед безучастным был?
Просто Рома помощь начмеда
Изначально сам отклонил.

Отклонил тем, что Машу в Шиханы
Он повез на машине другой.
Даже в этом вся суть Романа
Проявилась. Вот парень какой!

Не хотел, надо думать, и здесь он
Делить с кем-то проблему свою,
Полагая, как всем интересен
Будет в госпитальном краю.

Понимал, что Сергей Иванович,
Наш тогдашний военный начмед,
Посчитал бы задачей главною
Сделать все и раскрыл бы секрет.

Потому и решил свою Машу
Самолично туда отвезти.
Вот таким был он «парнем нашим»,
На себя полагаясь в пути.

Вот и стало проблемою зримой,
Как супругу его лечить,
Когда помощи необходимой
Было просто не получить.

Роман Путин не рисовался,
Не стеснялся в отсутствии средств.
На один с проблемой остался,
В чем решителен был отец.

Ему жестко сказал родитель:
Коль жениться решил, то сам
Все проблемы решай. Не ждите,
Что подкинем мы что-то вам.

Говоря об отцовской позиции,
Я ее не хочу обсуждать.
Ради правды, а не для фикции,
Я хочу ее только назвать.

Вот Роман и крутился, как белка,
Раз такую ношу взвалил.
Вот таким курсантом не мелким,
А курсантищем парень был.

Я спросил: что же дальше нам делать,
Чем еще я могу вам помочь?
Говорит мне Роман несмело:
Надо с Машей мне быть день и ночь.

Получил он совет нестрастный:
Коль сам фельдшер-ветеринар,
То попробуй инъекцией частой
Сбросить с Маши болезненный жар.

Мол, инъекция та не очень
По бюджету ударит его.
Нужно лишь постараться точно
Время выдержать – только всего.

Я не знаю того советчика,
Но скажу, что его совет
Так давил на Ромкины плечи,
Что в глазах померк белый свет.

Попросил Роман словом скорым:
Помогите, пожалуйста, мне,
Чтобы мог я эти уколы
В час назначенный ставить жене.

        Глава V

Его просьба была очень важною
И была непростой совсем,
Чтобы он из училища нашего
В час любой выходил без проблем.

В час любой, в том числе и учебный,
Коль лечебная полоса
Такова, что укол многодневный
Ставить через четыре часа.

Говорю я: пиши-ка рапорт,
Пусть подпишет его комбат.
И рванув так, что пот со лба капал,
За бумагой помчался курсант.

Размышлял я: какая «не райская»
Жизнь его. И такая родня!
Рапорт, где комбат ходатайствовал,
Через час был уже у меня.

А еще через час его просьба
Воплотилась уже в документ.
По нему из училища просто
Мог он выйти в любой момент.

Не моя в том большая заслуга,
Я на то прав таких не имел,
Лишь сказал: парню славному туго, -
Я тому, кто все так повелел.

И, вручив хлопцу то разрешение,
От души ему пожелал
Маши скорого выздоровления,
Верой в это его поддержал.

Тут Роман, на мое удивление,
Неожиданно произнес,
Что за Машиным выздоровлением
Я для них буду званый гость.

И свершилось такое чудо –
На поправку Маша пошла.
Меня Ромка, скрывать не буду,
Приглашал. Мол, и Маша звала.

Но признался: стесняется Маша -
В том секрет беспокойства ее,
Что уж очень скромное наше
Здесь семейное бытие.

В нашей комнате скромная мебель,
Да и та несет времени след.
Я в ответ: мне такое не небыль,
В том совсем я не вижу секрет.

Не скрываю, Роман, не прочь бы
Посмотреть ваш семейный быт,
Но вот занят ныне я очень,
Каждый день по минутам разбит.

Вас хочу посетить по возможности
Не затем, что помог в чем-то я.
Знать мне надобно и по должности,
Как живет у курсанта семья.

Я с неменьшим бы интересом
Посетил и другую семью.
И у многих быт не с прогрессом,
Как у вас, очень скромный уют.

Тут мне честно признаться надо,
Что во время службы своей
Не доставил «собою радости»
Не одной из курсантских семей.

Несмотря на большую занятость,
Этот факт мне все же в укор,
Пусть и прямо моя обязанность
Не звала на курсантский двор.

Приглашал еще Рома дважды
К его скромному шалашу.
Только вновь я служебною жаждой
Был охвачен. Мол, еле дышу.

И когда в день весенний погожий
В управлении встретился с ним,
Произнес, что готов на пирожное
Заглянуть я с желаньем большим.

Мол, отметим здоровье могучее
Его Маши, поклон ей неся.
Мне Роман улыбнулся измученно:
Пригласил бы, да вот нельзя.

И поведал, что кратковременно
Отступила от Маши болезнь,
А потом опять жутким бременем
Навалилась, хоть в петлю лезь.

Он, не видя исхода доброго,
Чтобы Машу здесь не терзать,
После размышленья недолгого
Переправил супругу в Рязань.

После этого и до выпуска
Мы почти не виделись с ним.
Лишь мельком пару раз он выплескал
Мысль о Маше, задором движим.

Боль ее стала днем вчерашним,
Ушла в прошлое эта жуть.
Ну а чем же болела Машенька,
Я про то ничего не скажу.

Когда к выпуску дело катилось,
Наш Роман рассекреченным стал.
Информация вдруг появилась,
Нам расширив глаза и уста.

Завертелся слушок упрямый,
Что, возможно, сам Президент
К нам на выпуск приедет самый,
Что для Вольска – такой комплимент!

Слух есть слух. Что со слухов взять-то?!
Задаю Роману вопрос:
Скажи честно, приедет дядька?
Нам добавит седых волос?


Отвечает голос курсанта:
Лишь тогда будет дядька здесь,
Если перед этим команда
Прилетит, чтоб готовить приезд.

И когда дней за десять до выпуска
Та команда не прибыла,
Стало ясно: приезд – лишь вывеска,
Чтоб во всем подтянуть дела.

        Глава VI

Тем не менее, пресса клюнула
На возможный такой поворот.
Разузнать про племянника юного
Журналистский помчался народ.

Было очень забавно и весело,
Когда мой зазвонил телефон.
Слышу в трубке: газета «Известия»,
Мол, скрывать что-либо не резон.

Орган наш пишет правду «железную»
Обо всем, что проходит в стране.
Звать Сюзанна меня, Оганезова,
О Романе поведайте мне.

Знаю я, есть у Вас информация
О племяннике номер один, -
Сладко так журналистка – грация
Напевала. Умеет же, блин.

Рассказал я ей все по-честному
О Романе, что знал о нем,
Раз такая газета известная
Написать желает о том.

Через пару дней после этого,
Я и думать об этом не мог,
Мне приносят статью из газеты –
Из газеты? О, мой ты бог!

То была совсем не «Известия»,
Той газетой была «МК»2.
Холодок по спинному месту
Пробежал: врут наверняка.

Слышал я про такую газету,
О ней разве не знает лишь глушь.
Чтоб сенсацией быть согретой,
Превратит правду в мерзкую чушь.

Не хотел, чтоб делами такими
Меня кто-нибудь извращал.
Взяв статью, первым делом имя
Ее автора я прочитал.

Все сошлось. Так и есть – Сюзанна.
Лишь в фамилии малый изъян,
Что ее так роднит с армянами:
Там читалось – Оганесян.

Прочитав статью жадным взором,
Отлегло у меня на душе.
Я с упреком, сомненьем, укором
О газете не думал уже.

Вам спасибо за правду, Сюзанна,
За умелый и теплый слог.
За предчувствие лжи и обмана
Каюсь, в том покарай меня, бог.

Я не буду сегодня старательно
Содержанье статьи излагать.
Лишь один эпизод занимательный
В ней желает себя назвать.

Он касался того, где Путин
После выпуска будет служить.
Легок путь его будет иль труден,
Знать желали, такой раз мужик.

Журналистка здесь с этим вопросом
Обратилась не только ко мне.
Вот как пишет об этом серьезно
На газетном своем полотне.

Говорит, слог лелея, Сюзанна:
«Утоляя живой интерес,
Я о будущей службе Романа
Обратилась к всезнающим здесь.

Мне сказал главный шеф-воспитатель,
Придавая значенье словам:
Путин будет служить обязательно,
Жизнь свою отдавая войскам.

Служить будет по предназначению,
Для чего и учился у нас.
Вещевое обеспечение
Станет делом его рук и глаз.

Мне полковник Китаев лукавил,-
Продолжала Сюзанна в статье.
Он лукавством интригу оставил
Разобраться подробнее с тем.

Уловила – он что-то скрывает,
Подогрев этим мой интерес.
Уж такой он, полковник Китаев,
К нему лучше с вопросом не лезь.

Его зам Александр Николаевич
Не хитрил, обо всем рассказал,
Что, конечно, полковник Китаев,
Полагаю, детальнее знал.

Откровенен, совсем не капризен,
Даже в чем-то наивен слегка,
Был со мной подполковник Лисин,
Дав ответы не с потолка.

Как наставник Романа близкий,
Что успела узнать до того,
Рассказал нам товарищ Лисин
Про дальнейшую службу его.

Он поведал, что после училища,
Будучи тому делу не чужд,
Путин Рома попробует силы,
Став частицей системы спецслужб.

Нет намека тут на фантазию,
Это все уже решено.
Недостойным быть может разве
Это дело?! Оно давно

Стало важным в нашем Отечестве,
А особенно в нынешний час.
Мне добавить тут больше нечего».
Вот таким был газетный рассказ.

Еще раз, дорогая Сюзанна,
Вам сердечный самый привет
От меня, а со мной – от Романа
За правдивость прошедших лет.

         Глава VII

Летний день. Небосвод солнцем выткал-ся.
Все пронизывал в вузе мажор.
Наступил долгожданный день выпуска,
Путь к которому был не скор.

Позади остается учеба
Протяженностью в целых пять лет.
Этот день, он для всех особый,
Кто учился здесь и кто нет.

Плац расцвел от немыслимых красок,
От улыбок, букетов цветов.
Это день – славный города праздник,
Всяк вольчанин побыть здесь готов.

Если бы плац в раз пять был длиннее
И таким же размером вширь,
Скажу прямо, и так не сумеет
Всех принять. Это вам – не Сибирь.

Кто попал сюда, тот был счастливчиком,
Вызывая зависть других,
Не сумевших судьбы быть любимчиком,
Созерцая блеск звезд золотых.

Замер строй. Гром оркестра. Команда
Прозвучала, как выстрел в ночи.
Тишина. В ней застыли ребята,
Лишь взволнованно сердце стучит.

Мощный голос – «Равненье на Знамя!»,
С ним – красивый лица поворот.
На древке, колыхаясь, как пламя,
Величаво наш символ плывет.

Знамя замерло, путь свой закончив.
Вслед за этим гирляндою фраз
Необычно торжественно, точно
Был зачитан желанный приказ.

Тот, кто был вчера только курсантом,
Гордо слушая славную весть,
Офицером стал, лейтенантом,
Ну а это – особая честь.

За приказом – врученье дипломов
Всем, кто доблестно путь проложил
И всем тем, кто, пройдя путь скромно,
Меньше почестей заслужил.

Выпускник излучал величие,
Мол, теперь сам не страшен черт.
Был Роману диплом с отличием
В тот торжественный день вручен.

Перед этим, скажу, правды ради,
Получил губернаторский знак.
Был он к этой представлен награде,
Ведь фамилия – не пустяк.

Местный лидер отличием этим
Поощрял тех, кто шел на медаль.
Губернатор решеньем отметил,
Что и Ромке награды не жаль.

Но таких, кто, как Ромка Путин,
Подходящий имел результат,
Здесь с полроты, наверное, будет,
Но они прошли мимо наград.

Дмитрий Федорович Аяцков3
Тут, понятно, душой  покривил.
Губернаторским знаком бряцая,
Показал, как начальник мил.

Это так лишь, замечу, для слова.
Губернатор, наверно, любой
Подыскал бы, конечно, повод
Для награды, раз случай такой.

Даже если бы Путин учился
Так, что скромным был бы итог,
Все равно бы и здесь отличился
Губернатор, прости его бог.

Но вернемся ко дню выпускному –
Дню, когда ликовала душа.
Лейтенанты, в строю чуть дыша,
Снова замерли в стойке суровой.

Наступил тот трепетный миг,
Каждый клеткой души отозвался:
На плацу лейтенант - выпускник
С нашим Знаменем попрощался.

Перед строем оно плыло,
Светлой болью сердца зажигая.
Было радостно и светло
Сознавать, как ребят провожают.

Так, наверное, думал любой,
Я лишь просто выразил это.
До свидания, вуз дорогой,
И закаты твои, и рассветы.

Вот последний торжественный марш
Вместе с теми, кто все эти годы
Проживал и кураж и мираж,
Делил радости и невзгоды.

Блещет золотом ротный строй,
И сосредоточены лица:
До свиданья, наш дом родной,
Мы горды, что смогли здесь учиться.

А когда строй, волненьем согретый,
Пред трибуной идет в строгий ряд,
Ввысь взлетают сердца и монеты,
Переливом на солнце горя.

Дальше – ждет войсковая дорога,
Ждет особый для каждого путь.
Снова радости, снова тревоги,
Воз нелегкий придется тянуть.

Эта ноша, она непростая,
Тут условностей нет ни на грош.
Такова служба есть тыловая,
Лишь усердный в ней будет хорош.

        Глава VIII

Я Романа среди ритуала
Выпускного поздравить не смог.
Неуютно душа трепетала:
Вдруг умчится, в плену тревог.

Опустел плац, и музыка смолкла.
В управленческий свой кабинет
Я прошел и в нем пробыл недолго
В одиночестве. Слов тому нет!

Лишь присел, в дверь мою постучали.
На порог мой явился тот,
Кого все хорошо уже знали,
Кто фамилию «Путин» несет.

Я пожал Роме руку и обнял,
Как обнять может старший брат,
И поздравил с тем, что сегодня
У него офицерский наряд.

Предо мной не блистал он погоном,
Камуфляж прикрывал его грудь.
Это было вполне резонно,
Чтобы так отправляться в путь.

Я промолвил: и здесь ты скромен,
В этом деле неисправим.
Ну да ладно, я так спокоен,
Что не блещешь родством своим.

Среди праздников и среди буден
С тебя всюду особый спрос.
Я хочу, чтоб фамилию «Путин»
Ты и дальше ответственно нес.

Мне Роман улыбнулся учтиво,
За поддержку поблагодарил
В тот период, такой несчастливый,
Когда Машу недуг свалил.

Произнес: если что-то случится
И нужна будет помощь Вам,
Знайте – можете обратиться,
Помогу справедливым делам.

Помогу, если будет возможность,
А надеюсь, что будет она.
Обращайтесь, когда очень сложно
Будет и моя помощь нужна.

Я ответил, давя на суровость,
Благодарность его поняв,
Что, мол, слово твое – та новость,
Что волнует всего меня.

Для любого соблазн великий –
С тобой дружбою дорожить.
Только все же порывы ты выкинь,
Чтобы в чем-то кому услужить.

Ведь и сам своим личным примером
Показал, как надобно жить,
Как Отчизне и правдой и верой,
А не именем, можешь служить.

Отвергал сам ты помощь с порога,
Хотя был в ней великий соблазн.
Так что, друг мой, скажу, ради бога,
Не томи благодарностью глаз.

Я сегодня даю тебе слово:
Знай, Роман, что во все времена
Никогда не найду я повод
Обратиться, пусть помощь нужна.

Если вдруг что-то и шевельнется,
Я всего лишь, кусая рукав,
Прошепчу: потому не смеется,
Что твой дядька был в чем-то неправ.

Что не все на посту своем сделал,
Коль неправедность скрутит меня,
Если вдруг на ее сяду мели
Среди вечера и среди дня.

Но уверен, все сделает дядя,
Чтобы стал чище воздух в стране.
Здесь я смело признаюсь, не глядя:
Вот какая нужна помощь мне.

Об одном, друг мой юный, жалею,
Что из-за суетливости дней
Я не смог среди вольской аллеи
Познакомиться с Машей твоей.

Тут Роман улыбнулся, как солнце,
Словно повод нашел удивить,
И сказал: посмотрите в оконце –
Маша рядом. А где же ей быть?!

Мы в окно поглядели с ним вместе,
Где на лавочке среди лучей,
Как две курочки на насесте,
Была Маша с подругой своей.

Я Роману: не скажешь ли, парень,
Как походит здесь все на кино,
Где Варавва с Трофимовым в паре
На Любашу глядят в окно?!

В тот же миг я уже был у лавки,
Рома еле за мной поспевал.
Две подружки, дивчины – малявки,
Кто вы есть, очень мало кто знал.

Я промолвил: случилось так, Маша,
Что увидел я Вас лишь сейчас.
Только это уже не так важно,
Видя радость, что брызжет из глаз.

Вам и Роме огромного счастья
Я желаю от всей души.
Пусть недуг никогда своей власти
Не проявит и зло не вершит.

Маша чуть покраснела при этом,
Рыжий локон так был ей к лицу.
Мы простились, друг другом согретые…
Здесь и слог мой подходит к концу.

      Глава XI (эпилог)

Вот такую чудесную тему
Для тебя, мой читающий друг,
Предложил я этой поэмой,
Слыша сердца радостный звук.

Ты, наверное, спросишь: что дальше?
Я отвечу: не знаю о том.
Вот такой средь курсантов был мальчик,
Я горжусь тем, что был с ним знаком.

С той поры шесть годов пролетело,
Да к тому же полгода еще.
Как идет у Романа дело,
Я не знаю, и как жизнь течет.

Знаю лишь, что тогда он убыл
В дорогую свою Рязань,
Чтоб огонь, воду, медные трубы
Прошагать. Одним словом, дерзать.

Как бы служба его не терзала,
Как бы жизнь его не вела,
Я уверен: в большом и малом
Он достойно вершит дела.

Рассказал я историю эту
Во всех красках не просто так,
Понимая душою поэта,
Что история та – не пустяк.

Пусть запомнит любое чадо
С родословною веткой крутой,
Как шагать по дороге надо,
Не кичась высокой родней.
 
Постскриптум:

Кто-то скажет: какая химера!
Разве может подобное быть,
Что простого совсем офицера
Курсант Путин мог благодарить?!

Скажет: выглядит сказкой красивой
Это слово, бравадой во сне.
Ну а, чтобы о чем-то просил он,
Это выглядит сказкой вдвойне.

Я готов с тем и сам согласиться,
Да к тому же еще утверждать,
Что такие неравные лица
Могли вряд ли что вместе решать.

В то же время скажу: не с «приветом»
Разум мой, да и взгляд не во тьме.
Когда строки сложил об этом,
Находился в здравом уме.

Ромка Путин, мой младший товарищ,
Я тебя вовсе не сочинил.
Под сомнение тут не поставишь,
Что сей факт замечательный был.

От того, что мне выпал на плечи
Удивительный этот момент,
По-особому так человечен
Наш сегодняшний Президент.

Здесь я буду немногословен.
Попадают не бровь, а в глаз,
Объясняя его феномен
Тем, что Путин – один из нас.

То, что эта глубокая фраза
Есть не выдумка, не обман,
Каждым шагом весомо и сразу
Показал племянник Роман.

Мы не все прошагали невзгоды,
Но страна наша будет цвести.
Повезло моему народу:
Есть кому и куда вести.

Путин – лидер национальный,
Но он – вовсе не божество.
Он во всем – человек нормальный,
В этом – высшее торжество!

2007
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
1 г. Шиханы – место расположения военного госпиталя
2 «Московский комсомолец»
3 Губернатор Саратовской области