неужели они опять тебя вышвырнули из дома

Ах, бедняжка, неужели они опять тебя вышвырнули из дома, носком сапога под самые ребра пнув? Теперь вот с восходом потягиваются сонно, воем твоим разбуженные, но молчащие, словно, каждый из них непреклонно глух к твоей сумасшедшей собачьей преданности. Что будешь делать, дворняга, теперь со своей невостребованностью? Гляди, они привозят домой коляску, закупаются детским питанием и подгузниками, они даже готовы уже завести себе пару мелких смешных карапузиков. Собака, подобранная на улице - как тренажер, подготовка, как симулятор чего-то большего. Все стало здорово? Что же, можно отправить ее под забор, освободив при этом немножечко больше жилплощади.

Собака, подобранная на улице, она, конечно, такая хорошая. Жалко ее, разумеется, но у них ведь своих дел по горло, невпроворот, так что “кто-то другой обязательно снова ее возьмет.” Рыжая, облезлая и худая, ты, наверное, даже сумела запомнить звучание этих слов. Помнишь, как на хозяйской кухне тебя чесали за ушком, давая понюхать обеденный плов? Помнишь, как в парке кидали мячик, красный такой, с полосами синими. Он до сих пор перед взглядом маячит, пока ты проводишь сотни и сотни ночей без снов, у порога сидя.

Я хожу мимо измызганного подъезда утром и вечером ежедневно, и вижу, как ты надеешься, но уже без веры в земной покой. И завидую твоей стойкости. Эй, дворняжка, а ты не хотела бы снова побыть живой? Видишь, я ведь совсем как ты, такая же, бездомная и неприкаянная. Можно,ты будешь Бобиком? Можешь уйти со мной?