Эпоха Возражения

Подростковый переходный возраст никого ещё не пощадивший, незаметно, подло, исподтишка подобрался к псковскому школьнику и по совместительству хулигану - Степану Батонову.
Это вам не Ренессанс взрослой жизни, а самый что ни на есть «Хренессанс» от Степана Батонова, как метко препарировал на уроке по Истории, претендуя на остроумие, уже скучное для XXI века слово, заядлый Виновник срыва уроков и моего стихотворения.
Вот оно - утро злосчастного понедельника, когда из кармана куртки выпала забытая сигарета прямо под ноги и без того огорчённой, не без причины, мамы.

Степан! Ты что куришь?

Ломаным басом ответил:
«Уже, похоже, нет!»

Стал Степан в последнее время
Сентиментальный какой-то.
Душа, как барышня кисейная
Выбирает, сама себе удивляясь,
вместо футбола, стыдно даже признаться
Из-за балерин длинноногих, балет!
Раньше только взглянет «Батон» сурово,
Все знали, Кто идёт!
Шарахались с уважением в стороны,
А теперь всё наоборот...

Дворняжка бездомная громко лая,
Запомнила, как Степка
Кинул в шутку с дружками в неё камень.
Всегда обидчика рычанием вспоминая,
Растерялась.
Принёс Степан две котлеты.
Мол, извиняясь за прошлые
Некрасивые моменты.
Собака, что делать не зная,
Спряталась, испуганно замолчала,
Выглядывая робко из-под сарая.

Перевёл через дорогу старушку,
Хотя опоздал на урок.
Вскоре снова учудил:
Сам себя, не понимая,
Внутри с собой споря,
Логике пацанской возражая,
Никогда не делал прежде такое!
Добровольно зашёл в библиотеку потом.
И взял зачем-то Артура Шопенгауэра
«Мир как воля и представление»
Тяжёлый, словно жизнь хулигана, том.

Сел, скромно на лавочке читает.
Мимо проходит Петька Алексеев,
Ничего не понимает...
Мир вдруг изменился.
Батонов с книгой вместо сигареты?
И предчувствие какое-то нехорошее,
что-то точно случится!

Петька:
- Привет, Степан!
Ты не заболел? Бледный какой-то.

Степан:
- Нет.
Сказал с достоинством. Спокойно. Немного рассеянно,
Будто забыл, где запарковал велосипед.

Петька:
- Книга у тебя серьёзная. Любишь философию?


Степан:
- Да, жизнь какая-то в последнее время сложная,
Вместо ответов сплошные вопросы.
А здесь как раз про истину пишется
и про рассуждения человеческие, часто ложные.

Испугался Петя уже за будущее существование.
Если уж Батонов философией интересуется!
А кто тогда хулиганить будет?
Нарушается баланс сил в мире, хрупкое противостояние.
Принципов добра и зла наглядное поругание!

Вдруг ожил Степан, заметив у оппонента подмышкой
Философский труд парадоксального Фридриха Ницше.
Переключилось на книгу сразу внимание.
«Батон» уже в философии немного разбирался.
И, к сожалению, для Пети
Совсем к волюнтаризму идейно не склонялся.

Степан:
- Значит, сверхчеловека на досуге читаешь?
Спросил Батонов угрожающе осторожно.
А может, даже и взгляды его разделяешь?
Сплюнул на асфальт с презрением нарочно.

Растерялся Петя, ответил невпопад:
«Ну, в чём-то для своего времени и Ницше был прав...»

Степан возразил быстро и не по-философски скоро,
Выхватил книгу у противника с ловкостью вора.
И по голове вдруг со злости оппонента ударил!
Повезло, что не Шопенгауэром
Иначе на небо ещё одного бы теоретика мысли отправил.

Слава Богу, всё стало на свои места!
Эпоха Возражения Степану Батонову явно на пользу пошла.
С гордо поднятой головой от поверженного противника восвояси удалился.
Мир в прежнее привычное состояние диалектического дуализма возвратился.

Философия всё-таки дело рисковое и опасное.
Особенно в пору юношеского максимализма,
Когда голова ещё наполовину пустая и ясная,
Дополняет сама неполную картину мира.
Перед всеми теориями подросток в жизни воин один.
Иногда даже любовь приходит внезапно лучистая
И уходит напрасно, громко захлопнув доверия дверь от обид.
А чувства то в сердце сочные оттого, в силу вышеперечисленных причин.
И незрелое вкупе еще детское самосознание кислое,
как зелёный, надкушенный от голода взаимопонимания, апельсин!