Чтобы помнили - Леонид Филатов

КАК лучше представить Леонида Филатова? Актер? Безусловно: он сыграл главные роли во множестве спектаклей — от Шекспира до Булгакова — и в фильмах, ставших классикой советского кино. Писатель? Да — его сказку «Про Федота-стрельца, удалого молодца» до сих пор читают, слушают на кассетах и цитируют, он — автор более 13 книг. А может, телезвезда? С 1994 года Леонид Алексеевич ведет на телеканале ОРТ передачу «Чтобы помнили…», удостоенную в 1996 году премии «ТЭФИ».

Леонид Филатов женат на актрисе «Содружества актеров Таганки» Нине Шацкой. У сына Дениса — три дочки. Значит, Филатов — трижды дед.

В 1946 году 24 декабря в Казани в обычной семье Алексея Еремеевича Филатова (1910 г. р.) и Клавдии Николаевны (1924 г. р.) родился сын Леонид.
Окончив школу в 1965 году, Филатов отправляется в Москву .
 
С 1969 года Филатов начинает свой творческий путь в Театре на Таганке в Москве.

Когда во главе Театра на Таганке стал А. Эфрос, Филатов перешел работать в театр «Современник», где играл в 1985-1987 гг. Актер возвращается в Театр на Таганке, в котором работает до 1993 года. В 1993 году Филатов, Николай Губенко, Нина Шацкая, Наталья Сайко и другие актеры создали собственное творческое объединение, которое называлось "Содружество актеров Таганки".

Начиная с 1989 года, Филатов является секретарем кинематографистов Советского Союза. В 1996 году он стает Народным артистом России, чуть позже — лауреатом премии «Триумф», а также получил в Карловых Варах премию МКФ за исполнение главной роли в картине «Чичерин».

Одним из самых важных дел, которому посвятил последние десять лет своей жизни Леонид Филатов, стала передача «Чтобы помнили…», которую ему предложили вести в 1994 году на телевидении и где он с необыкновенным тактом и самоотверженностью рассказывал об ушедших и незаслуженно забытых артистах.

Создание передачи «Чтобы помнили» было невероятно благим делом. И, учитывая состояние его здоровья, – гражданским подвигом, так как работать с историями чужих жизней и их забвением оказалось для Филатова невероятно тяжело. Он буквально плакал, узнавая подробности судеб успешных когда-то актеров. В интервью Филатов рассказывал: «Исповедовать вдов и бродить по кладбищам — не лучший способ собственного бытия

Леонид Филатов успел создавать более ста авторских телевизионных программ, совершенно не типичных для отечественного телевидения, за которые ему была присуждена Государственная премия России в области литературы и искусства.

Казалось, в жизни Филатова все могло наладиться. Леонид шел на поправку, был в прекрасном расположении духа, шутил, дурачился и развлекал Нину Шацкую. Но внезапно проявившаяся простуда привела к тому, что Филатов слег. Врачи поставили диагноз: «двухстороннее воспаление легких», что при общем состоянии здоровья Филатова было катастрофой. При пересаженной почке простужаться нельзя ни в коем случае, так как даже легкая инфекция была способна привести к тяжелейшим последствиям. Медики ЦКБ десять дней боролись за его жизнь. В течение этого срока Леонид был подключен к аппарату искусственного дыхания и находился в состоянии лекарственного и медикаментозного сна. Но, несмотря на усилия врачей, 26 октября 2003 года, на 57-м году жизни, Леонид Филатов скончался.

Филатов — редкий актер, которому посчастливится после ухода из жизни остаться не только в качестве экранного образа, неминуемо бледнеющего с каждым годом в глазах новых поколений зрителей, но и в качестве бесплотных и всегда ярких, не покидающих память стихотворных строк.

А сейчас слово самому Леониду Филатову

РАЗМЫШЛЕНИЯ.

Нормальной жизни никогда не было. Раньше люди ходили в кино, писали письма артистам, занимались чем угодно, восполняя недостающее. Создавали собственную фабрику грез. Теперь же все кинулись в политику. Но нельзя же впадать в глупость — она без берегов, она смертельна.

Когда Пушкин умирал, ему говорили: «Ты кричи, кричи, легче будет». Он отвечал: «Не буду. Там Наташа, ей и так плохо». Ему: «Ты с ума сошел? О чем ты сейчас думаешь?» И Пушкин ответил: «Что за глупости? Что, я не сумею победить этого вздора?»

Вот позиция! Конечно, есть много поводов для печалей, но нельзя забывать, что «уныние есть смертный грех». Слишком дорогой подарок — жизнь, чтобы тратить ее на вздор.

Не было такого, чтобы небеса дарили нашей грешной земле безоблачную жизнь. В этом ключ к пониманию бытия. Абсурд — втащить ушедшее в сегодняшний день. Учиться у прошлого надо, а реанимировать его нельзя.

Нам все время что-то мешает жить. Мы все ищем виноватых, но… Не переменится мир к тебе, если ты сам качественно не поменяешься. Скажи себе, что ты плохой. Нет, это святой может сказать, а средний никогда не признается, что он свинья. Как он завистлив, как пуглив, как требователен к другим и невзыскателен к себе. А ведь это единственно возможный путь — к себе и миру через себя. Да, он трудный, мучительный, порой, ох какой горький и неприятный. Но единственно возможный. Уж если мы все такие эгоисты, то обожай себя и в этом, в муках душевных. Пойми, что и в этом ты корыстен.

В конечном счете обеспечить бессмертие души — это тоже корысть. Но лучше будь корыстен так, это все-таки поступательное движение, если не к полному совершенству, то хотя бы к очищению. И у меня, как у всякого человека, есть грехи. Я пытаюсь быть лучше, но не всегда это выходит. Даже чаще не выходит. Но только это может помочь облегчить душу.

У нас любят топтать поверженных. Так было, кстати, всегда. А сейчас очень даже прилично забрасывать камнями и стоящих у власти. Можно. Разрешено. Многое я объясняю именно этим, нашей общей невоспитанностью.

Мы замечательно научились манипулировать словами. В одном случае говорят с придыханием — «народ». В другом — уничижительно: «власть толпы», «охлократия», «быдло». Зависит от политического контекста.

У всех один и тот же джентльменский набор: Булгаков, Цветаева, Ахматова, эдакий переносный чемоданчик. У всех одни кумиры, только выясняется, что все хотят разного. Одни — свободы. Другие — кресла. Третьи — воровать. А что касается «совков», то все мы несем в себе эти гены. А те, кто всякий раз сообщает нам, что мы живем в «клоаке и дерьме», счастливо глядя при этом нам в глаза, потому что вроде бы он уже выбрался из клоаки, несут их в себе не менее, чем мы.

Дух разрушительства имеет свое объяснение. Разобрал же народ по кирпичику Бастилию. В символах тоталитаризма заключена большая отрицательная энергия. Хочется ее сбросить. Только как сбросить то, что является твоей историей? Наивна вера, что, разрушая идола, мы освобождаемся от самого явления. Оно было. Оно есть. Оно впиталось в наши поры. И вот орава взрослых людей наваливается на памятник. Сбрасывает с души тяжкий камень. Понимаю. Но хочу спросить: «Полегчало?»

И еще. Ломать мы умеем, делаем это быстро. А построить? Причем за столь же короткий срок и что-нибудь стоящее? Свобода рушить… Как все просто и доступно .
Все мы люди своего времени. Те, кто кричат: «Все пропало!» — разумеют в первую очередь себя. А ты, ты и ты — еще не все. Что пропало? Книжки стояли и стоят на полках. Их пока не жжет никто. А то, что дети не будут знать Пушкина, ужасно, конечно, но это наша точка зрения. Жизнь не прекращается. Бабы есть, мужики — тоже. Чахлые, правда, но ничего, худо-бедно что-то получается, но пока выживаем.

Не все еще отравлено. Пока еще живем. А говорить: все погибло, все погибло…
Почему бы ни предположить, что технократическая генерация как Атлантида, уйдет и появится новая культура, новые лица, новые имена.

Да и сейчас есть ребята толковые и жадные до знаний. В какие это времена все поколение целиком шло в образованщину, в интеллигенцию? Никогда. Всегда в любом поколении водились дураки и было НЕСКОЛЬКО. Это общий закон. Его пока никто не отменял. Просто все происходит на нашем веку, на наших глазах и потому кажется, что такого еще никогда не было. Было. И валили отсюда хором и бунины, и георгии ивановы, и волошины… Ничего, выжили.

Леонид Филатов 1992 год

******

Это было наше обольщение в ту пору, что слово «свобода» – заветное, случись она – и всё станет на свои места. Не произошло. Ничего не может быть, грубо говоря, без вещей моральных. Ни свободы, ни несвободы. Вполне возможно, это христианские постулаты, но нужны и их носители. И я уверен: это не священники. Должны быть люди, которые живут в миру, во грехе и здесь противостоят мерзости.

Леонид Филатов

******

Вообще-то любовь присутствует у меня во всех пьесах. А самая трогательная история еще не рассказана. Я хочу сделать такую историю по Шарлю Перро о спящей красавице. Она засыпает и остается по-прежнему восемнадцатилетней, а принц, с которым она обручена, стареет. Я хочу продлить время до невозможности, словно сто лет прошло. Ей 18, а ему 118! Он ее воскрешает, а сам умирает любя.
А еще сейчас я пишу пьесу под названием «Эликсир любви». Это средневековая история. Человек изобретает некий эликсир, чтобы его попробовала девушка, в которую он влюблен, и тоже в него бы влюбилась. Но ему никак не удается заставить выпить эликсир свою возлюбленную. Его хватает инквизиция, чтобы сжечь на костре за колдовство. И от смерти его спасает та самая девушка. Оказывается, инквизиторы поставили условие, если хоть одна из женщин согласится пойти с ним в огонь, казнь будет отменена. И никто не соглашается кроме той самой девушки, ради которой он и изобрел этот эликсир. Оказывается, она его уже давно любила и без всякого эликсира, просто боялась признаться.

Леонид Филатов

*****

Спасибо Нине. Все эти годы она всегда была рядом, по всем реанимациям со мной путешествовала. Жила со мной в одной палате и во время первой операции, и во время второй. Мы никогда не ссоримся. Нам вдвоем всегда было хорошо, даже когда совсем плохо было. Она вообще молодец, в секунду сообразила, как действовать. Я совсем не ожидал от нее столь быстрой реакции, может потому, что знал Нину только в ситуации некоторого благополучия. А для того чтобы человек «обозначился» в той или иной мере, нужна драма, трагедия. Никогда не предполагал, что моя беспечная, легкая жена в состоянии стать настоящим товарищем. Я, конечно, не думал, что она меня бросит. Но то, что она с головой влезла в мою жизнь, оставила все: театр, домашние заботы, все, что только можно и занималась только мной, меня поразило. Когда всем было ясно, что я — практически труп, она упрямо возилась со мной, и ни разу ни одной слезинки у нее не было. Это она, только она меня вытащила, когда я почти за край шагнул.

В некогда белом халате ты у кровати сидишь.
Топят в больнице не очень, воду дают не всегда,
Близится хмурая осень, злые идут холода.
В небе внезапно погасла, искры рассыпав, звезда.
Милая, ты не пугайся, я не умру никогда.

Леонид Филатов

*****

Я никогда не задавал себе вопроса «почему?». Это только «поросята» визжат: «Почему? За что?» А ты подумай. И поймешь, за что. И нечего верещать: «Ну какие у меня грехи?! Ну, врал, ну, людей обижал. Но не убивал же, не воровал!» - не твое собачье дело, это оценивается не здесь. Есть инстанции, где лучше знают: обмануть - это больше, чем убить, или меньше. У Бога к каждому свой счет. Я был человеком экстремальным во многом. Непрощающим. Жестоким по отношению к людям. Сейчас, надеюсь, в меньшей степени.

Видишь ли, я к себе всегда относился не лучшим образом. Хотел бы себя полюбить, да все как-то не получается. Гораздо больше люблю других, близких. А себя - нет. А оттого, что во многих вижу отражение себя, самого мерзкого, что во мне есть, - бываю нетерпим. Но кто мне дал право судить других людей? Хотя в христианстве считается: чего бояться, если продолжаешь жить? Но я больше всего боюсь момента перехода.

Не боли даже. А того, как ты будешь выглядеть. Ведь с тобой люди вынуждены будут возиться. Ты уже покойник и ничем не можешь им помочь... Я, пока валялся по реанимациям, много видел смертей. По тому, как человек умирает, о нем многое можно понять: хороший он или плохой, трус или... Конечно, смерть - это всегда физиология, стоны, крики. Но все равно видно, держится человек или истерикует.

Как умирал Пушкин? С пулей в гнилом животе. Уже воспаление началось. И Жуковский говорил ему: «Ты поплачь, поплачь - легче будет. Покричи». А он отвечает: «Да ты что! Как же я могу! Там же Наташа». А потом фразу сказал: «Неужели я не могу победить этот вздор!» Смерть - вздор. 

Понимаешь? Короче, нельзя визжать, когда помираешь. Терпеть надо хотя бы ради окружающих, отплатить им своими последними минутами. Маленько кулаки сжать и понимать, что рано или поздно это пройдет: либо здесь, либо там... Точить слезу и отравлять всем жизнь - неприлично! Болеть вообще - дурной вкус! А умирать и вовсе преступно! 

Надо бултыхаться до последнего

Леонид Филатов

*****

Инсульт — слово страшное, а сам по себе как бы страшен не был, ничего особенного. Речь невнятная стала, реакции заторможенные. Знающие люди сказали: инсульт. Слава Богу, оказался всего лишь микроинсульт. Но меня впечатлило. Потом я как-то свыкся, продолжал работать. Но постепенно выяснилось, что это уже невозможно. Три года я был как бы вне жизни.

Противно мне было это время. И я свою злость попытался превратить в некий сантимент. Злых и без меня много.

Так и возникла идея делать передачу о молодых, безвременно ушедших, которые знали вкус славы, а умирали — пять человек за гробом.               

Леонид Филатов

*****

_«Любимый, солнышко мое сероглазое, золотоволосое, самый любимый в мире, сердечко мое нежное. Прости за обилие всяких безвкусных слов… Ты самая добрая, самая ласковая. Не предавай меня, не остывай ко мне. Никаких испытаний я больше не выдержу. Давай обойдемся без них, ладно? И облегчать ничего не надо. Легко живут многие, а любовь, к сожалению, посещает немногих. За нее надо держаться. Потому что, если есть на свете что-то, за что можно умереть, то только за любовь. Любовь и есть наша с тобой жизнь, наша биография, а все остальное – пошлость. Жду тебя. Приезжай скорей…»

из письма Леонида Филатова- Нине Шацкой

Этот победительный красавец-плейбой и секс-символ (какого он, дико стесняясь постельных сцен, сыграл в «Экипаже», сам же свою внешность искренне оценивал весьма критически) был, по свидетельству друзей, «патологическим однолюбом» и примерным семьянином. Первый брак не сложился. Филатов влюбился в Нину Шацкую и долгое время, сбегая из дома в театр, тайно следил за ней, любовался и страдал.

Наконец - обоюдные разводы и многолетний счастливый брак. И самоотверженность Нины, выхаживавшей, спасавшей больного супруга. Филатов воспитал сына Золотухина, называвшего его отцом. И Золотухин признал в итоге:

«Лёнька - порядочный человек и мужик хороший».

                СТИХИ ЛЕОНИДА ФИЛАТОВА

— Вот вы говорите, что слезы людские — вода? — Да.
— Все катаклизмы проходят для вас без следа? — Да.
— Христос, Робеспьер, Че Гевара для вас — лабуда? — Да.
— И вам все равно, что кого-то постигла беда? — Да.
— И вам наплевать, если где-то горят города? — Да.
— И боли Вьетнама не трогали вас никогда? — Да.
— А совесть, скажите, тревожит ли вас иногда? — Да…
— Но вам удается ее усмирить без труда? — Да.
— А если разрушили созданный вами семейный очаг? — Так…
— Жестоко расправились с членами вашей семьи? — И?..
— И вам самому продырявили пулею грудь? — Жуть!
— Неужто бы вы и тогда мне ответили «да»? — Нет!
— А вы говорите, что слезы людские вода? — Нет!
— Все катаклизмы проходят для вас без следа? — Нет!
— Так значит вас что-то тревожит еще иногда? — Да, Да, Да

***

В пятнадцать лет, продутый на ветру
Газетных и товарищеских мнений,
Я думал: «Окажись, что я не гений, —
Я в тот же миг от ужаса умру!..»

Садясь за стол, я чувствовал в себе
Святую безоглядную отвагу,
И я марал чернилами бумагу,
Как будто побеждал ее в борьбе!

Когда судьба пробила тридцать семь.
И брезжило бесславных тридцать восемь,
Мне чудилось — трагическая осень
Мне на чело накладывает тень.

Но точно вызов в суд или собес,
К стеклу прижался желтый лист осенний,
И я прочел па бланке: «Ты не гений!» —
Коротенькую весточку с небес.

Я выглянул в окошко — ну нельзя ж,
Чтобы в этот час, чтоб в этот миг ухода
Нисколько не испортилась погода,
Ничуть не перестроился пейзаж!

Все было прежним. Лужа на крыльце.
Привычный контур мусорного бака.
И у забора писала собака
С застенчивой улыбкой на лице.

Все так же тупо пялился в окно
Знакомый голубь, важный и жеманный..
И жизнь не перестала быть желанной
От страшного прозренья моего'..
1984

*****
       ПУШКИН

Тает желтый воск свечи,
Стынет крепкий чай в стакане,
Где-то там, в седой ночи,
Едут пьяные цыгане

Полно, слышишь этот смех
Полно, что ты, в самом деле?
Самый белый в мире снег
Выпал в день твоей дуэли

Знаешь, где-то там вдали,
В светлом серпантинном зале
Молча встала Натали
С удивленными глазами

В этой пляшущей толпе
В центре праздничного зала
Будто свечка по тебе,
Эта женщина стояла

Встала и белым бела
Разом руки уронила
Значит, все-таки, была,
Значит, все-таки, любила!

Друг мой, вот вам старый плед
Друг мой, вот вам чаша с пуншем
Пушкин, Вам за тридцать лет
Вы совсем мальчишка, Пушкин!

Тает желтый воск свечи,
Стынет крепкий чай в стакане,
Где-то там, в седой ночи,
Едут пьяные цыгане

*****

         ПЕСЕНКА О ДУЭЛИ

Не важно то, что вас нечаянно задели,
Не важно то, что вы совсем не из задир,
А важно то,что в мире есть еще дуэли,
На коих держится непрочный этот мир.

Не важно то, что вы в итоге не убиты,
Не важно то, что ваша злось пропала зря,
А важно то, что в мире есть еще обиды,
Прощать которые обидчику нельзя.

Не важно то, что вас мутит от глупой позы,
Не важно то, что вы стреляться не мастак,
А важно то, что в мире есть еще вопросы,
Решать которые возможно только так.

Не важно то, что для дуэли нет причины,
Не важно то, что ссора вышла из за дам,
А важно то, что в мире есть еще мужчины,
Которым совестно таскаться по судам.

*****

         ОРАНЖЕВЫЙ КОТ

У окна стою я, как у холста,
ах какая за окном красота!
Будто кто-то перепутал цвета,
и Дзержинку, и Манеж.
Над Москвой встает зеленый восход,      
по мосту идет оранжевый кот,         
и лоточник у метро продает             
апельсины цвета беж.               


Вот троллейбуса мерцает окно,
пассажиры - как цветное кино.
Мне, товарищи, ужасно смешно
наблюдать в окошко мир.
Этот негр из далекой страны            
так стесняется своей белизны,         
и рубают рядом с ним пацаны            
фиолетовый пломбир.               


И качает головой постовой,
он сегодня огорошен Москвой,
ни черта он не поймет, сам не свой,
словно рыба на мели.
Я по уличе бегу, хохочу,               
мне любые чудеса по плечу,             
фонари свисают - ешь не хочу,       
как бананы в Сомали.               


У окна стою я, как у холста,
ах какая за окном красота!
Будто кто-то перепутал цвета,
и Дзержинку, и Манеж.
Над Москвой встает зеленый восход,      
по мосту идет оранжевый кот,            
и лоточник у метро продает             
апельсины цвета беж.               
Апельсины цвета беж.
Апельсины цвета беж.

1966

*****

        ВИНО ИЗ ОДУВАНЧИКОВ

Меня сочтут обманщиком,
Да только я не лгу:
Вином из одуванчиков
Торгуют на углу.

Уж если одурачивать –
То как-нибудь хитро:
Вино из одуванчиков –
Ведь это же ситро!

Нашли же чем попотчевать
Доверчивый народ, –
А очередь, а очередь,
А очередь растёт.   

Закройте вашу лавочку,
Не стоит тратить пыл!
Вина из одуванчиков
Никто ещё не пил.

Алхимики, не вам чета,
Тузы и короли
Вина из одуванчиков
Придумать не смогли.

Напрасно вы хлопочете,
Товар у вас не тот, –
А очередь, а очередь,
А очередь растёт.   

Название заманчиво,
Однако не секрет:
Вина из одуванчиков
На белом свете нет!

Меня сочтут обманщиком,
Да только я не лгу:
Вином из одуванчиков
Торгуют на углу.

Вино, понятно, кончилось,
Киоск давно закрыт, –
А очередь, а очередь,
А очередь стоит.

1970

*****

В наш трудный, но все-таки праведный век,
Отмеченный потом и кровью,
Не хлебом единым ты жив, человек, -
Ты жив, человек, и любовью.
Не злись, что пришла – оттеснила дела,
Не злись, что пришла – не спросила, -
Скажи ей спасибо за то, что пришла, -
Скажи ей за это спасибо!..
Когда удается одерживать верх
Тебе над бедою любою, -
Не волей единой ты жив, человек, -
Ты жив, человек, и любовью.
Не хнычь, что была, мол, строптива и зла,
Не хнычь, что была, мол, спесива, -
Скажи ей спасибо за то, что была, -
Скажи ей за это спасибо.

*****

Вот улетишь, парус наладишь.
Врач был латыш — светлый, как ландыш.
Сложим вот так белые руки.
Жизнь не берет нас на поруки.

Ангел стоял возле кровати,
Как санитар в белом халате,
Август стоял прямо над моргом,
Август дышал солнцем и морем.

Я уплывал в белой сирени.
У трубачей губы серели.
Это опять мамина странность.
Я же просил — без оркестрантов.

А над Москвой трубы дымили.
Стыл ипподром в пене и в мыле.
В тысячный раз шел образцово
Детский спектакль у Образцова.

И, притомясь, с летней эстрадки,
Мучали вальс те оркестранты.
Чей это гнев, или немилость?
В мире ничто не изменилось…

Я уплывал в белой сирени.
У трубачей губы серели.
Это опять мамина странность.
Я же просил — без оркестрантов


*****

            ЗОЛОТУХИНУ на 50 летие

Хотя тебе шарахнуло полвека,
Но хочется надеяться любя,
Еще сто лет советская аптека
Не будет покушаться на тебя.
И как тебя судьба не колотила
Тебя всегда спасали от хулы
Сибирская нахрапистость и сила
И крепкие алтайские мослы.
Ты славу взял за талию не слабо,
Аж синяки остались на боках,
Ведь слава, как ни кинь, а тоже баба,
И тоже ценит силу в мужиках.
Пусть эти пятьдесят прошли непросто,
И пусть хватало горестей с лихвой,
Спасибо, что тебе не девяносто,
А главное — спасибо, что живой!
С уважением и любовью.

Леонид Филатов
25 июня 1991 г

*****

Несложен мир. Совсем не сложен -
Мир прост. Он, в принципе, таков,
Что может быть легко разложен
На мудрецов и простаков.
Мы - простаки. Мы в жизнь бежим.
Мы верим в хлеб, в любовь и в книги.
И не подсчитываем миги,
Что составляют нашу жизнь.
И год как день... И день как миг.
Мы жмем сквозь беды и невзгоды
И экономим чьи-то годы
За счет непрожитых своих.

*****

О не лети так, жизнь, слегка замедли шаг.
Другие вон живут, неспешны и подробны.
А я живу — мосты, вокзалы, ипподромы.
Промахивая так, что только свист в ушах
О, не лети так жизнь, уже мне много лет.
Позволь перекурить, хотя б вон с тем пьянчужкой.
Не мне, так хоть ему, бедняге, посочуствуй.
Ведь у него, поди, и курева то нет.
О, не лети так жизнь, мне важен и пустяк.
Вот город, вот театр. Дай прочитать афишу.
И пусть я никогда спектакля не увижу,
Зато я буду знать, что был такой спектакль
О, не лети так жизнь, я от ветров рябой.
Мне нужно этот мир как следует запомнить.
А если повезет, то даже и заполнить,
Хоть чьи-нибудь глаза хоть сколь-нибудь собой.
О не лети так жизнь, на миг хоть, задержись.
Уж лучше ты меня калечь, пытай, и мучай.
Пусть будет все — тюрьма, болезнь, несчастный случай.
Я все перенесу, но не лети так, жизнь.

*****

Всё куда-то я бегу, -
На душе темно и тошно,
У кого-то я долгу,
У кого - не помню точно.

Всё труднее я дышу,
Но дышу - не умираю,
Всё к кому-то я спешу,
А к кому и сам не знаю.

Ничего, что я один,
Ничего, что я напился,
Где-то я необходим,
Только адрес позабылся.

Ничего, что, я сопя,
Мчусь по замкнутому кругу, -
Я придумал для себя,
Что спешу к больному другу.

Опрокинуться в стогу,
Увидать Кассиопею, -
Вероятно, не смогу,
Вероятно, не успею.

*****

Главнейшая забота для творца –
Не заиграться в роли до конца.
А публика – хоть расшибись в лепешку –
Не уважает гибель понарошку.
Ты можешь довести толпу до слез
Лишь в случае, когда умрешь всерьез.
Актеры – удивительное племя,
И если умирают, то на время,
Чтоб со слезами пота на лице
Успеть еще покланяться в конце.
У всех проблемы! Всем сегодня плохо!
Такие – государство и эпоха!
Но что же будет, если от тоски
Мы все начнем отбрасывать коньки?
Боюсь, что в суматохе бедный зритель
Не враз поймет, что умер исполнитель...
Один из наших братьев и сестер,
Простой его величество актер.

*****

       МГНОВЕНИЯ ТИШИНЫ

Сомкните плотнее веки
И не открывайте век,
прислушайтесь и ответьте,
Который сегодня век.
В сошедшей с ума Вселенной,
Как в кухне среди корыт,
Нам душно от дикселентов,
Парламентов и коррид.
Мы все не желаем верить,
Что в мире истреблена
Угодная сердцу ересь
По имени «тишина»
Нас тянет в глухие скверы
Подальше от площадей,
Очищенных от скверны,
Машин и очередей.
Быть может вот этот гравий,
Скамеечка и жасмин –
Последняя из гарантий
Хоть как-то улучшить мир
Не уж то ли наши боги
Не властны и вольны
Потребовать от эпохи
Мгновения тишины.
Коротенького, как выстрел,
Пронзительного, как крик,
И сколько б забытых истин
Открылось бы в этот миг,
И сколько бы дам прекрасных
Не переродилось в дур
И сколько бы пуль напрасных
Не вылетело из дул.
И сколько б «наполеонов»
Замешкалось крикнуть «Пли!»
И сколько бы опаленных
Не рухнуло в ковыли
И сколько бы наглых пешек
Не выбилось из хвоста
И сколько бы наших певчих
Сумело дожить до ста!
Консилиумы напрасны
Дискуссии не нужны
Всего и делов-то, братцы, -
Мгновение тишины

*****

            ВИСОКОСНЫЙ ГОД
        Памяти ушедших товарищей

О високосный год, проклятый год!
Как мы о нем беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход
Все тем же самолетам и трамваям.
А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза,
Из тысяч лиц — не тот, не тот, не тот —
Отдельные выхватывая лица.
И некая верховная рука,
В чьен воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выкрадывает нас поодиночке.
А мы бежим, торопимся, снуем —
Причин спешить и впрямь довольно много
И вдруг о смерти друга узнаем,
Наткнувшись па колонку некролога.
И, стоя в переполненном метро,
Готовимся увидеть это въяве:
Вот он лежит. Лицо его мертво.
Вот он в гробу. Вот он в могильной яме...
Переменив прописку и родство,
Он с ангелами топчет звездный гравий,
И все, что нам осталось от него, —
Полдюжины случайных фотографий.
Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг -
И смерть бы проиграла в поединке...
Она б взяла его за воротник,
А мы бы уцепились за ботинки.
Но что тут толковать, коль пробил час!
Слова отныне мало что решают,
И, сказанные десять тысяч раз,
Они друзей — увы! — не воскрешают.
Ужасный год!.. Кого теперь винить?
Погоду ли с ее дождем и градом?
...Жить можно врозь. И даже не звонить.
Но в високосный будь с друзьями рядом.

*****

ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ Леонида Филатова

Леонид Филатов перед смертью подолгу лежал в больнице. После тяжёлой операции он мог сразу умереть, но продержался еще несколько лет – возможно, благодаря своей любимой внучке Оле, о которой на больничной койке написал такое светлое стихотворение:

Тот клятый год уж много лет, я иногда сползал с больничной койки.
Сгребал свои обломки и осколки и свой реконструировал скелет.
И крал себя у чутких медсестёр, ноздрями чуя острый запах воли,
я убегал к двухлетней внучке Оле туда, на жизнью пахнущий простор.
Мы с Олей отправлялись в детский парк, садились на любимые качели,
глушили сок, мороженное ели, глазели на гуляющих собак.
Аттракционов было пруд пруди, но день сгорал и солнце остывало
И Оля уставала, отставала и тихо ныла, деда погоди.
Оставив день воскресный позади, я возвращался в стен больничных гости,
но и в палате слышал Олин голос, дай руку деда, деда погоди…
И я годил, годил сколь было сил, а на соседних койках не годили,
хирели, сохли, чахли, уходили, никто их погодить не попросил.
Когда я чую жжение в груди, я вижу как с другого края поля
ко мне несётся маленькая Оля с истошным криком: " дедааа погодии…»
И я гожу, я всё ещё гожу и кажется стерплю любую муку,
пока ту крохотную руку в своей измученной руке ещё держу

******

                ВЛАДИМИР КОЧАН о Леониде Филатове

— Когда я поступил в театральный (Щукинское училище), меня как иногороднего поселили в общежитие. И оказался я в комнате N39, где жил уроженец Ашхабада Леонид Филатов: словно судьба нас толкала друг к другу для появления каких-то песен, которые, так сказать, "внесут вклад в культурное наследие России". И вот через полгода появилась наша первая песня "Ночи зимние" о неудачной любви, кажется, у Филатова. В этой песне мы не гордились ни словами, ни музыкой, все было весьма незамысловато, но, тем не менее, она имела ошеломляющий успех в общаге, а потом и в институте. Через некоторое время хватило соображения понять, что, конечно, этот успех был обусловлен не качеством произведения, а тем, что оно попадало в резонанс с любовными настроениями студенческих масс. Поэтому к нам все приходили послушать, погрустить и выпить. И мы решили продолжать писать дальше.

Песни мы сочиняли в нашей комнате или на кухне, когда все уснут, чтобы никто в это время не готовил еду и не мешал. Сочиняли посреди картофельной шелухи, иллюстрируя собой (особенно Филатов) знаменитую ахматовскую строчку "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда".

Потом появилась песня "Оранжевый кот", успех которой был для нас странен, потому что это был пустяк, на сочинение слов и музыки которого мы потратили в общей сложности минут тринадцать. Простая, примитивная песенка вдруг запелась по всей студенческой Москве. Это нас дико удивляло. Многие наши с Филатовым песни остались забытыми, несмотря на то, что они были популярны в студенческой Москве и в расширяющемся тогда по всей стране движении авторской песни. Как-то я что-то искал в своих бумагах и нашел старую коричневую папочку. Открыв ее, я обнаружил стихи, написанные рукой Филатова, какие-то письма, фотографии. Оказывается, мои родители, которые из Риги переехали в Москву, привезли с собой эту папочку, и в ней обнаружилось несколько песен, сочиненных в институте. Например, в этой папочке была песня "Ленка". Я нашел это стихотворение, написанное красными чернилами, на каком-то ветхом листочке, . Редакторы книги где-то разыскали этот стих для печати, но в их варианте была масса ошибок, а по листку из папочки я все исправил, восстановив текст. Так было со многими стихами Филатова, оригиналы которых оказались у меня. Так получилось и с "Ленкой", где есть строки "Солнцу пожалуйся, ветру пожалуйся, шпалы за поездом пересчитай", над которыми, кстати, Задорнов глумится по сей день. У нас много общих хохм. Мы с Задорновым уговорили выйти на сцену Филатова после его операции, после его болезни и стали заниматься этими концертами.

Владимир Кочан

*****

                АЛЕКСАНДР ВОЛОДИН о Леониде Филатове

«Перед нами большой, ни на кого не похожий Поэт. Читаешь его стихи... и кажется, что он уже все сказал и о себе, и о нас, читателях... Но оказывается – нет: вот еще о себе и еще о нас. Это Поэт, которого знали тысячи и тысячи людей, любящих кино и театр. Артист Леонид Филатов. Какими разнородными талантами он одарен!

Яркий кинорежиссер. Блистательный пародист. Сказочник. И все, что он делает – и печальное и мудрое, – на радость нам. И все же – он не разный в своих дарованиях.

Он – единое явление. Его поэзия создает образы душевной жизни людей, не похожих друг на друга, даже противостоящих друг другу. Это свойство истинного искусства”. “Мир – это театр”, – по слухам, говорил Шекспир. Читая стихи Леонида Филатова, каждый может сказать: мир – это и поэзия».

Александр Володин

*****

                АНДРЕЙ СТАРОДУБОВ о Леониде Филатове
                http://www.stihi.ru/2003/10/29-1492

"...И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выкрадывает нас поодиночке…

…Переменив прописку и родство,
Он с ангелами топчет звездный гравий,
И все, что нам осталось от него, —
Полдюжины случайных фотографий..."
Л.Филатов
*****
Ну, вот, - теперь от нас ушел и он,
Сменив прописку на родство с Вселенной.
Верховная рука уже давно
Его обличье посыпала тленом.

Но как-то верилось, что очередь его
Отодвигается на срок еще немалый
И легче становилось от того,
Что справедлив Владыка пятипалый.

Но перевернуты песочные часы,
Песок струится по кому-то дальше,
Кто следу(ю)щий? Его не воскресить!
Чья очередь теперь? Быть может наша?

                ПОЭТ СЕРГЕЙ КАНЫГИН

Среди всех произведений Леонида Филатова мне нравятся прежде всего "О, не лети так, жизнь!", "В пятнадцать лет, продутый на ветру...", "Может, это прозвучит резко..." (пародия на Роберта Рождественского) и "О, вряд ли кто-нибудь предполагал..." (пародия на Беллу Ахмадулину), а также "Таганка и Фитиль".

В имеющихся у меня двух сборниках Филатова я к числу самых лучших отношу легендарный "Сказ про Федота-стрельца", "Ипподром", "Песенку о приличном гражданине", "Мне захотелось выпить и поесть..." в стиле Д.Самойлова (из вариаций на тему мультфильмов "Ну, погоди!"), "Балладу о началах", "Провинциалку", "Рассказ о трёх беспутных приятелях", "Пенсионеров", "Песенку о ярмарке", "Будто синяя лошадь...", "Зонг нового поколения""Кукольный театр" и перевод "Песни крестьянина" Аннаберды Агабаева.

(Материал взят из интернета)

Католическое Рождество, 2017г.