Послание И. Б

За дерзость не сочтите, я пишу
послание сие из мест приморских.
По образцу? Возможно. Поспешу
внести для ясности две сноски.
Вот первая: я не поэт.
Да, любопытен – и чертовски.
Я молод – только тридцать лет,
но склад имею философский.
У нас еще Железный век,
с преобладанием пластмассы,
не отказался человек
от власти Суши и Талассы.
Все так же во главе угла
семья, еда, работа, офис. 
Моя же цель весьма ясна –
избавиться от timor mortis.
Письма Сенеки каждый день
читаю для закалки духа,
бывает, нападает лень – 
я вывожу ее за ухо.


Здесь не Венеция, но лев
крылатый есть, и магазины:
пусть эстетический, но блеф,
а на витринах – мокасины.
Вторая сноска: я в долгу
у Вас уже довольно долго:
начать с того, что я толку
слова заветных заголовков
из Ваших книг, и порошок
стихов глотаю неприметно –
одно из них, где про кружок,
я заучил одномоментно.

В то лето?.. Да, я видел Вас,
точней плакат, где Вы смотрели
на проходящих мимо касс
заезжих пьяных менестрелей.
В тот год на карму налегал,
я мало ел и мало спал:
пришлось освоить хатха-йогу,
чтобы унять свою тревогу.
Но все напрасно – вот дела,
остались те же все самскары.
Спасло лишь море, как всегда,
да нуммулитовые скалы.

Стопу толковых словарей
вчера купил на барахолке.
Удивлены? Но так быстрей,
верней всего я стану волком –
нет, не морским, ведь здесь и так
хватает всем имперской соли –
словесным волком, как простак,
просящий помощи у Слова.

Сейчас апрель цветет, но здесь
господствует рука норд оста.
Есть у меня плохая весть:
не раздобыть в оригинале Фроста.
В том смысле – на бумаге, но пока
к сети глобальной прибегаю,
в стихах про горного сурка
я новый смысл открываю.

Когда прочтете этот вздор
(надеюсь не поздней субботы),
который мной написан в стол
в час досуга после работы,
с ответом можете прислать
открытку с видами Сан Марко,
и потрудитесь подписать,
найти конверт, наклеить марку.
Еще: простите вольный тон,
с каким я подхожу к общенью.
Примите искренний поклон –
я восхищаюсь Вашей тенью.

Мы все оглохли от сирен,
и доллар скачет, что ни сутки.
Хотя провален мой катрен,
возможно, на одну минутку
он позабавит Вас. Итак
я завершу повествованье
одной надеждой, как-никак
мы оба от существованья
хлебнули горя, но пока
незримы нити нашей связи,
от века в век бежит строка –
и ей я много чем обязан. 

11 апреля 16