В метель

Настоящий мужчина
Геннадий Киселев
   Сегодня, после затяжных дождей, наконец, выглядывает солнце. Толик выбегает на балкон, а вслед за ним семенит дед Матвей и  бубнит на ходу:
    - Рубашку – то надень! Второй день как с постели поднялся. По уколам соскучился?
    - Погоди, деда, - отмахивается внук, свешивается с балкона и замирает от восторга.
    Вокруг бело-розовых островов цветущих яблонь бушует изумрудное море молодой листвы.
    Когда их семья получила в этом микрорайоне квартиру, дома вокруг стояли на пустырях. Новосёлы ахали, вспоминали прежнее житьё, уютные скамейки под липами, ругали, как водится, домоуправление, беспомощно разводили руками и разбредались по квартирам. Только дед Матвей не проронил ни слова. Зато на следующий день на пустыре, где возвышалась их пятиэтажка, подкатила машина с саженцами. Рядом с шофёром сидел невозмутимый дед Матвей.
    Толик тогда только собирался в школу. И, как умел, помогал довольным жильцам сажать деревца вместе с остальными ребятами. Сейчас он уже в третьем классе. И яблони, ветви которых дотягиваются до самого балкона, должны бы в этом году плодоносить. Над ними жужжат пчёлы. Они перелетают с цветка на цветок и застывают на них золотистыми бликами.
    - Толян, поздоровел! – Кричат снизу пацаны. – Давай к нам. Игорь штуку одну придумал, ты – закачаешься!
    Мальчишка с сомнением смотрит вниз. К ребятам ой как хочется. А вот с Игорем встречаться нет никакого желания. Он уже второй год сидит в седьмом классе, а по уму, как говорит дед Матвей, в малолетках застрял. И ум у него очень недобрый. Взрослые ребята его постоянно пинают и гонят от себя за подличанье и трусость. Он всегда прячется, когда они во дворе появляются. И старается водиться с мелюзгой вроде Толика. Тут уж он верховодит.
    - Давай сюда, не бойсь, не трону! - Игорь призывно машет каким–то пакетом снизу, изредка поднося его к уху.
    - Очень я тебя испугался, - бормочет под нос Толик, с любопытством, поглядывая на пакет, догадываясь, что это та самая штука, от которой можно закачаться.
    Игорь, конечно, мастак на всякие пакости, но выдумщик тот ещё.
    - Хочешь во двор? – Накидывает ему куртку на плечи дед Матвей.- А там Игорь может обидеть.
    - Я сам, кого хочешь, обижу, - задетый дедовой проницательностью ворчит внук, - видали мы таких обидчиков.
    - И я о том же. Тебе десятый, если память мне не изменяет. Значит, уже должен быть настоящим мужчиной.
    Толик приготовился услышать привычное, дескать я, внучок, в твои годы… но традиционной фразы не последовало. Вместо этого дед легонько подтолкнул его к двери.
    - Погуляй с часок. Полезно…
   Толик спускается по лестнице и торморзит на всякий случай у подъезда. Ребята под яблоней окружили Игоря плотным кругом. Тот подносит кому – то из них этот таинственный пакет к уху. Что же там за музыка такая? Толик не спеша подходит к ребятам, Игорь моментально поворачивается к нему и машет призывно рукой.
    - Не дрейфь. Канай ближе…
   Детвора расступается. Игорь без лишних слов протягивает пакет ему к уху и глумливо произносит:
    - Продолжаем концерт по заявкам. Песня народная, блатная – хороводная!
    Что это? Толик прислушивается… очень знакомые и тёплые звуки. Он только что их слышал дома. Губы у него складываются в невольную улыбку. Это же пчёлы! Как он сразу не догадался? Те самые, которые перелетают с цветка на цветок прямо у них на балконе. И эту красоту засунуть в грязный, душный пакет! Устроить аттракцион из живых и тёплых существ!
    Внезапно жужжание стихает. 
     - Не гуляется им в темноте.- Раздаётся деловитый говорок Игоря. - Сейчас, добавим подружку, веселее будет!
     Развалистой походочкой, явно подражая шпане постарше, он косолапит к дереву, щелчком сбивает с цветка пчелу, поднимает  и ловко суёт в пакет. Пчёлы опять оживают, но на этот раз совсем  ненадолго.
    - Черти полосатые, сейчас вы у меня попляшете… – Он достаёт из кармана спички…
   Чирк, чирк…
   И пакет начинает дымиться! Испуганные ребята переглядываются, ища защиты от этого ужаса, неизвестно у кого.
    - Нет! – кричит Толик, выхватывает у приплясывающего от возбуждения Игоря пакет и бежит прочь, на ходу сбивая пламя, не обращая внимания на болезненное жжение в руках.
    - Стой! Убью-у…-  улюлюкая бросается в погоню тот.
    Остальные кидаются за ними следом.
    Но мальчишка  летит во все лопатки, на ходу пытаясь разорвать бумагу, запинается о бугорок и… с размаху шлёпается на землю, успев прикрыть драгоценную ношу своим телом.
    К нему подлетает Игорь.
    - Вот сейчас ты у меня получишь по полной! Гони игрушку!
       - Не дам, не дам! – Толик беспомощно машет в воздухе ногами, отбиваясь от Игоря. Тот пинком переворачивает его, нагибается и… получает чувствительный удар в поясницу. Морщась от боли, он недоумённо  оборачивается и видит ребят, на лицах которых нет и тени прежнего страха перед ним. В руках почти у каждого по булыжнику. Шпанёнок понимает: ещё мгновение и в непривычной для него роли жертвы окажется он сам. Жалко улыбаясь и пятясь, он униженно бормочет:
    - Чё вы, пацаны, чё вы… Мы ж свои… Я для вас же… Я пошутить хотел… - Опрокидываясь на землю, он выворачивается и, в ужасе ожидая удар в спину, спотыкаясь, бежит к дому.
    Но ни один камень не летит ему в след.
    Толик сидит на земле и раздирает кулёк.
    Пчёлы же неуверенно выползают на волю, натыкаются на его пальцы, но не жалят, будто понимают, кому обязаны своим спасением.
    Толик улыбается, а они щурятся от яркого после пакетной тьмы  света, расправляют крылья, солнечными лучиками взлетают на цветы и застывают на них золотистыми бликами.
    Дед Матвей глядит на всё это с балкона и одобрительно произносит:
    - Только так, внучок, мужиками и становятся…    

Геннадий Киселёв   06.01.2018 17:14   •   Заявить о нарушении