Полюшко поганое

Я помню шёлк ковыли на излёте
Уставшего играться ветерка,
Кермека острова в своей дремоте,
И как таилась в камышах река.

Жара была несносной, как обычно,
Привычно щурились под кепкою глаза
И стрекотала, шебуршала закадычно
Заметная не сразу мелюзга.

И ветер был, в степи всегда ветра,
Посыльные озорника и прощелыги,
Сошедшего с ума, безумца и творца,
Философа и батюшки - расстриги.

Давило небо, солнышко пекло,
Земля опустошённая лежала,
И только пыльный шлейф ещё несло, 
Да марево застенчиво дрожало.

В нём виделись далёкие фигуры,
Скользящие, поблекшие тела,
Как вестники неведомой культуры,
Что изначально всё-таки была.

И вот нам в память; тёртые курганы,
Названья рек, и патина степи,
Да битые веками истуканы,
И перестук усталый бабьих спиц.

Всё ныне тлен музейный из по спуда,
Случайный гость зайдёт из-за дождя,
Окинет взглядом горестную скудость,
И ухмыльнётся молча выходя.

Ведь жизнь течёт, она уже - иная,
Давно не видно крыш из камыша,
Да вот тоска, живучая и злая,
Всё чаще гонит выйти на большак...

2017г.