Петька 1 рассказ

В давние-давние времена, мало уже кто и припомнить может, жил-был очень честный пионер Петя. Времена тогда были очень застойные, трудные: ели только колбасу для бедных по 2, 20. Все очень ругали ее, говорили, что туда кладут туалетную бумагу, но, скрепя сердце, все же ели почти все. О тех богатствах, что сейчас лежат в магазинах, россияне только мечтали. Это сейчас: захотел – пошел в «Макдоналдс», захотел – позвонил, и пиццу на дом принесут, захотел – хоть что! Позвони, кому надо, все привезут, и ходить не обязательно. Это сейчас мы зажили, а тогда – тогда несладко жилось: сгущенки днем с огнем не найдешь, на машины – очередь, на гарнитуры и, куда ни плюнь – очередь…
Петя был совсем обычный мальчик с веснушками на носу. Сколько себя помнил, носил все старенькое, поношенное изрядно, но очень берег вещи: братишки еще подрастали, а обувь и одежда ведь не импортная – наша, Российская, если беречь, то несколько человек вырастет, пока износится. Рос он послушным, работящим, ведь и общество требовало, чтобы будущие «строители коммунизма» были честными, отзывчивыми, общительными, активными и так далее и тому подобное.
Время шло, и Петя потихоньку одолевал одну премудрость за другой, а, став комсомольцем, «добил» оставшиеся премудрости. И, казалось бы, деньги потекут к нему рекой. Может, и потекли бы, но не тут-то было: засела к нему в душу мысль, закралась как шпиен иноземный, затаилась, и никак ее оттуда не вытащить, не выудить. Захотелось ему, хоть бы какой-нибудь, подвиг совершить. Да где ж его, подвиг-то, разыскать? Проблема с подвигом была большая, да и некогда ему очень было: и на соревнованиях надо честь школы отстаивать и матери помогать, и братишек воспитывать, и активным быть… Короче:  голова от дел шла кругом.
Он и оглянуться не успел, как в армию Родина его призвала. Закручинился Петенька: как без отца мать тут без него? Но Родина звала защищать ее от супостатов, да и сердце от радости пело: вдруг все-таки там он улучит момент и совершит подвиг.
Трудно было в армии: поначалу и есть с непривычки хочется, и учеба идет полным ходом с утра и до вечера,  в строю надо быть как все - вот и учись шагать, - а вечером еще для всех надо потрудиться – когда картошечку почистить, а когда на кухне посудки горку помыть с друзьями по несчастью. Мам ведь с солдатиками не пускают служить – вот и приходилось все делать самим.
Тренировки в учебном батальоне закончилась, и Петя все силы направил на то, чтобы мечта сбылась: оставался один шаг.
А в те времена шла война в Афганистане, тяжелая, кровавая, но освободительная. И чтобы освободить народ от бандитов афганцев, которые не давали ему спокойно жить, Россия, в составе СССР, посылала помощь за помощью – войска, оружие, технику. Сильны, хитры были афганские бандиты, да народ осерчал на них и не отдавал им родные горы, перевалы, кишлаки. Шла борьба не на жизнь, а на смерть.
Вот и загорелся желанием Петенька помочь братскому народу: пошел к отцам-командирам и стал умолять послать его туда, хоть ненадолго. Да так умолял, что они не могли устоять, ведь лучшего знатока оружия во всей учебке не было, да и стрелял Петя из оружия так, что его начальство «лопалось от гордости», что воспитали такого солдата: послушного, ловкого, выносливого, смелого.
Ехал на войну Петр уже опытным, готовым, как он и его друзья думали, ко всему, воином. Они взирали как молодые орлы на молчаливые горы, на покрытые пылью и редкой растительностью перевалы и в душе приятно гордились, что именно их Родина направила на помощь братскому народу. И каждый был уверен, что сделает все, что сможет, оправдает доверие, которое ему оказали, и выполнит свой интернациональный долг, пусть даже ценой собственной жизни, но все же освободит братский народ от тиранов и бандитов.
Они думали, что ко всему готовы, но в первые же дни поняли, что «душманы» – не люди, а «духи», а новые отцы-командиры придумали такие способы воевать, что понять эти методы без высшего образования и специального военного образования было невозможно. Солдаты постреливали, пытались ловить «духов», но их усилия редко заканчивались успехом. «Духи» были вездесущими: они минировали дороги, расстреливали колонны автомашин, воровали Петиных друзей, а потом их находили истерзанными и еле узнаваемыми (их пытали или просто издевались). Те же, что выжили и попали в плен, тоже испили полную чашу горечи, которую преподносит многим война. Петя уже успел совершить хорошие поступки: вытащил из горящего БТРа товарища, был дважды легко ранен, попал в засаду и притащил в часть раненного командира, чудом не напоровшись на мину, даже к медали его представили, но подвига так, пока, и не подворачивалось. Уже месяц оставался ему до отъезда, а подвига все не было. Он, может, и успел бы его совершить, да беда обняла его еще раз: их рота опять напоролась на засаду. Половина погибла сразу под кинжальным огнем пулеметов «духов». Петя был одним из немногих, кто оправился от шока, который бывает у человека при резкой встрече с опасностью. «духи» били из укрытия, надеясь, что скалы не дадут их в обиду. Прячась за горящими автомашинами, Петя, одного за другим выводил из строя «духов», возвращая им земную плоть, которая становится тяжелой и неповоротливой даже в случае небольшого ранения. Заметив, что русские опасно огрызаются, «духи» отступили. Петя сидел под машиной и перевязывал вторую рану. Выглянул: вроде не стреляют. Короткими перебежками он добрался до одного раненного и перетащил его в безопасное место, потом другого. Вечер был на носу: еще чуть-чуть и будет подмога. Но, когда Петя тащил последнего живого товарища, из гранатомета, с горы, слетела граната и взорвалась рядом с ним. Довольный  результатом «дух» сплюнул и, зло заругавшись, растворился в горах.
Но Господь был милостив, а хирурги знали свое дело, и Петя перенес десятки операций, но выжил. Когда очнулся, и немного память стала к нему возвращаться, Пете рассказали, что теперь он живет в замечательной стране, что демократия взяла верх и наголову разбила «недоделанных коммунистов», что те, кто остался от них, теперь в подполье и никогда из него не выберутся. Поздравив его, врач сказал, что, пока средств у них нет, Петя должен найти себе занятие по душе и зарабатывать деньги на дальнейшее лечение или попробовать обратиться к целителям.
Вроде начал свободно ходить Петя, и память чуток вернулась, но он не мог читать, не мог вспомнить, кто он и откуда, и никак не мог понять, что стало с его страной, и куда она делась. Там его покормят, там добрые люди приютят, там одежонку дадут. Он не за даром, не за так: чем может – поможет. Может-то он много чего, а вот здоровьечко мешает, чуток поработает и все – баста – надо передохнуть: печень в осколках, почка одна еле дышит, рядом с сердцем пулевая рана. Рад бы Петя многим помочь, да не в мочь. Горько у него на душе: как же теперь он подвиг совершит? Но есть у него маленькая страсть: кто-то сказал ему что, если человек построит дом или посадит дерево, то жил он не зря. Дом Пете не под силу: дома он больше помогает строить. А как становится туго, он идет и сажает деревья: много зазеленело в окрестностях дубков, липок, кленов, посаженных неугомонным юннатом. А сколько еще их зазеленеет! Дал бы только Господь ему здоровья. Правда, некоторые его не любят за то, что Петя делится с ребятами хорошими мыслями о подвиге, о том, как он хотел защитить братский народ. Многим мальчишкам и девчонкам растравил душу жаждой подвига, и они уже торопятся вырасти, чтобы от них он точно не ушел.
Много в мире проблем, много бед, многие ждут помощи, и, дай бог, одним – добиться, - другим – дождаться. Много в жизни места для подвига, главное, чтобы жаждущие его мальчишки и девчонки, выросли, стали достойными его, и тогда ему некуда будет деться, негде будет скрыться, и его обязательно кто-нибудь из них совершит.