Подлинная история Красавицы и Чудовища

Летней ночью под пледом из звёзд
Я красивый увидела сон:
Мне во сне подчинялся народ,
Ну, а он… Был Чудовищем он!

Я пленяла сердца без труда
Глаз движением, жестом руки,
А Чудовище было всегда
Одиноко, и в море тоски.

Это море тоски как-то раз
Разлилось в тронном зале моём.
Я пропала в плену его глаз,
Мир пропал – мы остались вдвоём!

Мы бродили по саду одни,
И одежды трепал ветерок.
Мчались месяцы мимо и дни...
Колдовство? Наваждение? Рок?..

Ароматы жасмина и роз...
Птичье пенье, что сводит с ума...
Исчезала я в облаке грёз.
Как так вышло? Не знаю сама.

Днём – заботы, приёмы, дела,
Даже некогда вспомнить о нём,
Ну а вечером я не могла
Не побыть с ним немного вдвоём.

Он сказал: "Без остатка я твой!"
Ждал, скучая, когда позову.
Часто сон мне рассказывал свой
Что сбывался у нас наяву.

Раз под небом малиновым вдруг Поняла, что всем сердцем люблю.
Он не просто любовник и друг,
Взял он душу навеки мою.

В этот вечер, умытый дождём,
Пламенея, горел Солнцекруг.
Мы молчали о чувстве своём,
Ведь, довольно и трепета рук.

Только что-то сместилось в тот миг,
И Чудовище Принцем вдруг стал!..
Зародился в душе, было, крик,
Как невиданный горный обвал...

Тут же Принц протянул мне цветок.
Аромат опьянил и унёс
Всё сомненья и страхи. Он смог
Убедить в достоверности грёз.

Мир взорвался, и искры, звеня,
Разлетелись. Мы были вдвоём.
Осыпал он любовью меня...
Я сгорала на ложе своём.

И витала я с ним в облаках
Много лет, а финал был таков:
С ядовитой змеёю в руках
Он однажды пришёл в мой альков.

Смутно помню об этом я дне.
Только помню, сказал «не люблю»,
А потом прямо на руки мне
Ядовитую бросил змею.

Он использовал чувство моё,
Чтоб вернуть человечье лицо,
И, тщеславие теша своё,
Захотел он и власти кольцо.

Он хотел, отобрав мою жизнь,
Захватить королевство и трон,
Только чтобы забрать этот приз,
Не настолько злодей был умён.

Если б меньше гордился собой,
Подружился б со свитой моей,
Рассказал бы мальчишка любой
Всё про род Королевы своей.

А ведём мы свой род от жрецов,
Что секреты хранили всегда.
До сих пор в темноте сундуков
Манускриптов гора заперта.

На досуге читаю я их.
Что-то кажется пылью веков,
Ну а что-то для дел для благих
Достаю из своих сундуков.

Там о ядах написано всё,
Как, кого отравить и когда,
И что делать вам надобно, чтоб
Миновала вас эта беда.

Если белые руки свои
Дать змеятам погрызть иногда,
То опаснейшим ядом змеи
Не отравит никто никогда.

Было предкам когда-то дано
Укрощать ядовитейших змей.
Я-то знаю их тайны, а он…
Ничего он не знал обо мне!

Та змея, что он бросил в меня,
Полетела обратно к нему.
Перед этим проделала я
Что неведомо было ему.

И от этого змей, разъярясь,
Укусил прямо в рыло его.
Он вопил, щеря мерзкую пасть...
Я не скоро забуду того.

После смерти недолго он был
Притягателен, нежно красив:
Яд змеиный вернул ему вид,
Что пристало бы гаду носить.

Я велела его унести,
Изрубить, уничтожить огнём.
И когда запылал тот костёр,
Чуть не плакала даже о нём!

И взметнулись фонтанами враз
Сотни искр. Я осталась одна.
Этот сон мой сбывался не раз,
Но я верю в любовь, есть она!

Есть она в разговорах цветов
И в прохладе древесной листвы,
И в уюте, что входит под кров,
В пенье птиц, в высоте синевы…

Поселилась она неспроста
В книгах, сказках, картинах, стихах,
А ещё она вечно жива
В чьих-то тёплых, наивных глазах.