Ты возвращайся поскорей

Боль, ужас и смерть…
Горячая холодность
В душе круговерть,
Вот она, молодость…

Весеннее утро, напевное
Дочку колышет,
Счастье кругом повседневное
Нежностью дышит.
Иван Петрович у окна
За веткой ивы наблюдает
Как-будто бы рукой она
Росток берёзки обнимает,
Которую он так любил,
Ведь счастьем связана она
Её он в праздник посадил,
Когда Мария родила
Его кровинку, его дочку,
В которой он души не чает,
Которая за точкой точку
Красу супруги собирает.
Сейчас она совсем малютка –
Его красавица-дочурка.
Оберегает сердцем чутким
Он сон своей любимой Шурки.
Петь колыбельных не умел,
Он с нею тихо говорил:
«Всю жизнь я мальчика хотел,
Его бы я всему учил,
Его в честь брата бы назвал,…
Но бог дал чудо в сарафане,-
Он улыбнулся и сказал:
Зато какая радость Мане…»
Своей семьи не знал вообще ,
Всю жизнь он с братом по приютам,
Военное училище…
А детства не было как-будто…
Он не хотел такого дочке
И опекал её как мог
Скупой на слёзы – плакал ночью,
Просил он Бога, чтоб сберёг
Его семью и это счастье…
Ну вот и всё, чего хотел
Простой майор советской власти
Простой советский офицер.

- Мне в платье бегать не удобно,
Не буду платье одевать!!!
- Я бы сказала «не удобно»
В твои года кричать на мать!
- Чего ругаемся, девчата?
- Ой, Ваня, ну скажи ты ей
Она ж похожа на солдата,
А не на девочек-детей!
Я с нею бьюсь уж целый час,
Но толку никакого нет…
- Я объясняю сотый раз –
Не нужно мне пушистых лент,
Сама ходи в дурацких платьях!
С меня же мальчики смеются…
Мария глянула на братьев.
-Они же скоро подерутся!-
Сказал Ивану старший брат-
А ей всего лишь восемь лет,
Какой в глазах горит азарт…
- А под подушкой пистолет –
Мария показала палку,
- Ну, Александра, ты и дала,
А где подарок мой – скакалка?
- Санёк, она её порвала –
Вмешался папа в разговор,
На руки дочку поднимая.
- Он не сторонник этих сор
И мама, как всегда, плохая.-
Мария накрывать на стол
С игрушкой детской удалилась,
Тарелку уронив на пол,
Ну,вот! Ещё одна разбилась!

 Вот настоящий пистолет,
Секунда…и мишень упала…
- Да не смеши ты белый свет!
- Я говорю тебе – попала…
Не верится своим глазам,
-Она же первый раз стреляла,
А может выстрелил ты сам?
-Нет,папа, я сама стреляла!
И убежала, как всегда
Играть с мальчишками в войнушку,
Что не поела – не беда,
Нет времени на эти плюшки.

-Ну, как дела? Привет, ребята,
-Дела нормально. Здравствуй, Саня!
-Обезоружили солдата
Мой пистолет нашла маманя!
- А Витька разве не придёт?
- Чего ты так переживаешь?
Придёт, и брата приведёт!
Ну, Лёху, новенького, знаешь.
Ой, видишь, вон они идут…
Ребята бойко говорят
И с нетерпеньем Лёху ждут.
- Как настоящий автомат!
А кто тебе игрушку сделал?
-Я сам, а хочешь – научу?
Им Алексей ответил смело.
- Вопрос! Конечно же хочу!
Мальчишки смотрят на игрушку,
А Саша смотрит на ребят:
«Как можно променять подружку
На этот глупый автомат?»
Набралась смелости, сказала
- Меня ты сможешь научить?
- Ты не по адресу попала,
Я не умею штопать, шить.
- Я автомат в виду имела.
С обидой бросила в ответ.
- Ещё раз, ты чего хотела?
На кой девчонке пистолет?
Война – для мальчиков игра,
А ты учись варить, стирать…
Вдруг засмеялась детвора
И весело пошла играть,
Оставив Сашу не у дел,
Предательство и оскорбленье…
- Да как он мог! Да как посмел!
И нет предателям прощенья.
Её как-будто подменили,
Всю лихорадило неделю.
Родители не отходили
Ни на секунду от постели.
Конечно, время - лучший лекарь,
Но оскорбленью не зажить,
Не выпишет микстур аптекарь,
Чтоб рану детства залечить.

Ах, двадцать первое июня
И между жизнями стена.
Разбила молодость лихую
Эта холодная война.

Как небо платьице из шелка
Обвило нежный силуэт
Стоит красавица-девчонка
В свои семнадцать светлых лет.
Она сегодня выпускница,
Тревожно ей, но всё же рада.
В руках букет большой искрится –
Подарок маленького брата.
Он восхищается сестрой
- Какая ты уже большая!
- Ты то же у меня большой,
Сказала, брата обнимая.
Хоть Николаю пять всего,
А Санька – девушка, большая,
Та не отходит от него,
А надо – так в войну играет.

Полковник Строгов весь извёлся,
Всё сжалось у него внутри.
- Ванюша, ты чего завёлся?
Иди на дочку посмотри.
Она красавица у нас.
Мария к мужу подошла,
Тихонько обняла за плечи.
Он повернулся чуть дыша
- Такой тревожный мирный вечер…
Но фразу продолжать не стал.
Который год живёт он в страхе…
- Смотри, что Шурке я достал.
И руки жемчуга зигзаги
Обвили теплым нежным светом.
- Купил его ещё зимой,…
Но подарить решился летом.
Как раз на вечер выпускной…
- Иван Петрович, что стоишь?
Иди, дари подарок дочке!
- Супруга, дело говоришь,
Ты не допустишь проволочки…
А на уме совсем другое,
Я сердцем чую – Гитлер рядом.
Но Сталин ждать сказал в покое…
Он в даль глядел холодным взглядом.
Но тень гнетущей обстановки
Прогнал весёлый смех детей.
-Что скажешь, папа, на обновки?
Ивану стало веселей.
- Я думаю, что лучше так…
И молча к дочке подошел.
Одно мгновенье, лёгкий взмах –
И жемчуг свой приют нашёл.
- Ой, папа! Он такой красивый!
“It`s beautiful!» - перевела
Нельзя мне быть такой счастливой,…
Она как-будто зацвела.
- Ты на каком сейчас сказала?
- Так на английском, папа, я…
- Да лучше б так немецкий знала…
- Так и немецкий знаю я.
Быть переводчиком хочу,
И языки – моя стихия,
Из интереса их учу…
«Ты слышал» - вставила Мария.
- Пора нам, кстати, выдвигаться,
А то пропустим выпускной.
Обидно ж, столько собираться…
- Да ну, Маруся, Бог с тобой!
И всей семьёй пошли на праздник.
День вечер тихо погасил,
Вот ночь, и маленький проказник
Пойти домой мать попросил.
Та за руку взяла мальчишку,
Простившись, повела домой.
- Ну, что? Измучился, сынишка?
- Тяжёлый праздник – выпускной.

Им Саша вслед смотрела молча,
И сердце к горлу подступало.
- Какое совещанье ночью?..
И пелена как-будто спала.
Она взглянула на отца,
Который сам с собой ругался.
Он хлопнул по плечу юнца.
- Тогда, Алеша, ты останься!
Тебе я дочку доверяю.
 Так что смотри мне, лейтенант ,
Если обидишь - я узнаю –
Не посмотрю на твой талант.
Вот, Александра, твой хранитель.
Машины, танки – артиллерия…
- Я знаю, папа, он учитель
«Какой учитель?» - «Рукоделия».
А лейтенант лишь улыбнулся,
Ни слова Саше не сказал,
Он из училища вернулся,
Её отцу подмогой стал.
- Ну, ладно, дочка, мне пора,
Гуляй, но только не скучай,
Гуляй сегодня до утра…
Ну, ладно, доченька, прощай.
Он сам не понял, что сказал,
В машину молча сел, уехал.
А вечер тихо ускользал.
И Александре не до смеха.
Вот он – обидчик, перед нею.
Стоит и смотрит прямо в сердце.
Как хочется домой скорее,
Чтоб избежать прилюдной смерти.
«Какая гадкая улыбка,
Стоит такой самодовольный,
Моё же положенье зыбко,
Противник у меня достойный».
Но тут ребята подошли,
И обстановка стала проще.
Как-будто камень спал с души.
- Шурок, ты с нами, через рощу?
- Витёк, а девушка со мной.
- Вот только, Витя, я не с ним.
И если захочу домой,
То точно с кем-нибудь другим.
- Вы в рощу шли – идите дальше.
- Всё понял, Лёха, мы ушли.
И как же я не понял раньше,
Вы тему общую нашли.
И знаю, кажется, какую…
Не будем отвлекать солдата…
Ну, что ж, мы рощу атакуем,
А вы – устройство автомата.
- Брательник, шел бы ты подальше,
-Всё, братик, слушаюсь, иду.
Ответил Виктор с нотой фальши,
И Саньку чмокнул на лету.
- Товарищ, потанцуем, может?
К ней обратился Алексей.
Румянец пробежал по коже
- Я с похитителем друзей
Не собираюсь танцевать,
А Вы танцуйте, отдыхайте
Меня не стоит провожать,
Кого хотите – провожайте.
Я обязательство снимаю,
И тихо ухожу домой.
- А я домой Вас провожаю,
Пожалуйста, не спорь со мной.
А ты рассвет встречать не будешь?
Иди, встречай, я подожду.
Хотя на небе нету звёзд
И душно, кажется к дождю.
«А время сколько» - вдруг спросила,
«Три с половиной» - он ответил,
«Домой» - душа заговорила.
Тревогу на лице заметил,
Тропинкой тонкой провожал,
Шли медленно, и всё молчали,
Четыре…город задрожал…
Как обезумев, побежали.
Дом на окраине стоял…
«Ой, мама, папа, посмотри,
Ой,Коля…что от них хотят…»
Три пули, все попали,… три…
И дом родной огнём объят.
Хотела к ним, он не пустил:
«Ты не поможешь им сейчас»
Она осунулась без сил
«Германия пошла на нас…»

Вот к телу Строгова склонился
Один немецкий офицер,
Плевок, и смехом он залился:
«О да, прекраснейший прицел!»
Он встал,  и немцы с ним ушли,
Оставив пламя за собою,
Наполнив местью крик души,
Наполнив сердце злобой, болью…
Секунда, бросилась к своим,
Два трупа. «Сашка…»-тихо, слышит.
Та к папе бросилась сквозь дым,
А он хрипит и еле дышит.
К нему прижалась и рыдает,
Не слыша холода руки.
Все силы Строгов собирает:
«Алёша, Сашу береги…»
А тот как вкопанный стоит,
Не может слов произнести.
Собрался, тихо говорит:
«Прости, но нам пора идти…»

Как мертвую увёл от дома,
От старой жизни, от семьи.
Ведёт, тропинка ей знакома.
«Всё, тело, мысли не мои»

Они скитались пару дней
Пока наткнулись на своих.
« Я слышал, в роще у плетней
 Похоронил народ твоих…»
Она как-будто онемела,
Всю лихорадит с того дня.
Куда-то в сторону смотрела:
«Похороните там меня»
В бреду лежала целый месяц,
А весь народ подался в лес,
Туда, где немец не пролезет,
Не знает немец этих мест.

К зиме  сформировали штаб.
А зимовать пришлось в землянках
Холодный город – немцев раб.
Канавы – это трупов свалка.
За это время не сказала,
Ни то что слова, даже звука.
При штабе тексты набирала.
Все мысли – это клавиш стуки.

Весною взяли «языка»,
А тот по-русски ни полслова.
«Сюда бы переводчика,
И так, чтоб перевёл толково»
Вслух дядя Саша рассуждал.
И от бессилья замолчал,
Печален как ребёнок стал
Лихой советский генерал.
Он смотрит на своих, на Сашу,
На этого «немого» немца.
«Ну как гостеприимность наша?»
Как-будто разорвалось сердце.
По штабу зазвенел немецкий.
Взволнованный, но очень дерзкий
Он то ли женский, то ли детский.
«Не разобрался, если честно»
Ответил немец удивлённый,
Но удивлён не только он.
Весь штаб сидит заворожённый,
Как-будто видит один сон.
-Ну, ты, Ивановна, даёшь.
Я ж про тебя совсем забыл.
- Ты, дядя, как всегда хорош…
И тихо разговор поплыл.
После тяжёлого допроса
-Алёша, подводи итоги.
- Я ставлю только три вопроса:
Какие выберут дороги
Чтобы бумаги провезти?
Когда они везти решаться?
(Пора шпиона завести)
И что в них будет содержаться?
Нельзя подряд всех тормошить.
Мы так себя быстрей подставим,
Но так их можем пропустить.
Мы их расслабиться заставим.
Но нужно к ним своих внедрить
Поближе к рейховской верхушке…
- И по-немецки говорить
Тот должен лучше, чем по-русски…
- Ой, дядя Саша, я могу,
Я ж хорошо немецкий знаю.
- Ну, нет, товарищ генерал,
А я её не отпускаю!!!
Она же девочка, ребёнок,
Да ей, да ей всего семнадцать.
- Я не беспомощный котёнок!
Мне через месяц восемнадцать!
И не решай всё за меня,
Я тебе права не давала,
-Мне право дали за тебя
Во время выпускного бала!
-Ну, тихо, тихо молодёжь!
-Чего зря воздух сотрясать!
-И ты пойдёшь, и ты пойдёшь,
Чтобы друг друга страховать!
-Но он ведь языка не знает!
Что он вам сможет разузнать?
-Она войны совсем не знает!
И дров лишь сможет наломать.
Себя по глупости угробит
И нас подставит как пить дать.
- Вы так смешны в нелепой злобе.
Вам надо в цирке выступать!
Теперь послушайте меня:
Для немцев нам нужна легенда
Чтоб безупречной та была,
Как в волосах девчонки лента.
Но для начала нужно в город
Пойти, разведать обстановку
Ведь для внедренья нужен повод,
А дальше, дальше подготовка…

-Так немцы ищут секретаршу.
А что же, немку не нашли,
-Да говорят, что можно нашу,
-Ой, дядя, ты меня пошли.
-Они хотят наладить связь
С простым советским населеньем
И если б русская нашлась
То это было бы решеньем
-Ну, дядя, я ведь то что надо
-Мы разберемся без тебя
Это не детство с автоматом,
-Я не ручаюсь за себя!!!
-Ну хватит спорить.Решено.
Готовься, собирайся, Саша.
Нам не осталось ничего.
Внедряться будешь в секретарши.

Девчонку из семьи дворянской,
Что ненавидит власть советов,
С простой улыбкой детской ясной
Так сложно величать агентом.
Фашисты на неё купились,
Дворянка, знает языки
Глаза азартные светились,
То были мести огоньки.

Работала как за двоих
Печатала, переводила,
Передавала в стан своих,
Откуда только брала силы?

Однажды к ней конверт секретный
На стол развернутый попал,
А содержимое конверта –
Тот самый нужный им канал,
Через который немцы быстро
Оружие переправляли
А также даты там и числа.
Поставки следущей лежали.
И в ту же ночь передала
записку в свой родимый штаб
Теперь, теперь она ждала
Как времени послушный раб
А в штабе составлялся план
Как перерезать немцам путь
Они устроят им капкан,
Как фейерверк должно рвануть
Поближе к дате перегона
Начальство прибыло к фашистам
А среди них ей так знакомо
Лицо врага.Собралась быстро.
Но вспоминала целый вечер
Рассвет и три родные трупа
И тех кто жизнь ей исколечил
Но надо притворяться тупо.
О чем-то с ними говорить
И беззаботно улыбаться
А в мыслях «задушить,убить»
Над его трупом надругаться

И вот настал день переправки,
Колону ждут, сидят в засаде,
Идут, идут машины танки
Вдруг взрывы, все как по команде
Обескуражены враги
А партизан как подхватило
волной, течением реки
Родной земли святая сила.
Свирепым кажется  лицо
Они отрезали пути
Враги захвачены в кольцо
Теперь им точно не уйти

У штаба вражеского группа
В которой несколько солдат
С тревогой ожидают Шурку
Ведь скоро здания взлетят\
Она внутри не выходила
У Лёши сердце не на месте
Да что она там возомнила
Она погибнет с ними вместе

До взрыва только две минуты,
Она должна его найти
И  ей не страшно почему-то
А вот и жертва впереди.
В руке дрожащей пистолет
А немец плачет на коленях
Девчонка в восемнадцать лет
Заставила просить прощенье
Врага, мужчину, офицера,
У папы, мамы и у брата
Плевок достиг заветной цели
«За честь советского солдата!»
Мгновенье,  сразу точный выстрел
Из неоткуда Лёшин крик
Толкнул в окно движеньем быстрым
До взрыва оставался миг…

Стояла в роще у плетней
Седая пожилая дама
Стояла среди трёх камней
Ну, здравствуй, братик, папа,мама
Стекали слёзы по щекам,
Хоть как могла в себе держала,
Дай волю, Сашенька, слезам
Та к Лёше своему припала
Как вняв душе изнеможженной
Просили в лад берёзки три
Просили кроною зеленой
«Алёша Сашу береги»