Отпевальная

 
Милый Твой, ты не сможешь теперь кричать:
Набухая, заноют твои воспаленные гланды,
Погребенное тело покойника, жди врача,
Пока снег не накроет следы у твоей веранды.

Ты пожухшее зарево, вижу твои пути,
По осколкам небес простираются, угасая.
Для чего же должна я снова по ним пройти,
Замерзая, синея, раздетая и босая?

Погребенный покойник, сыра ли моя земля
На окраинах боли и свежих воспоминаний?
А я буду к тебе являться, смеясь, звеня.
И ты будешь смотреть и в бреду повторять: "Святая".

Только я не вода, не источник твоей любви -
Океан несвободы из вспоротых вен, артерий.
Так ищи и считай затонувшие корабли,
Мой утопленник, цвет и свет неземных апрелей.

Мне тебя не спасти, моя нежная россыпь сна.
Отвечай же за то лишь, кто же тебя рассыпал.
Мне твоя неживая поступь теперь пресна.
Ну а ты засыпай довольным и самым сытым.

Насыщайся как зверь, как безумец, не зная мер.
Пусть потом бы меня, не тебя, оттого тошнило.
И взойдет не солнце - глаза десяти химер,
Потому что одна из них солнца меня лишила.

Изумрудная чаща, сгоревшая до седин,
Я тебя не желаю, не верю в твою погибель,
Но когда мы смеялись, то смех этот был един.
Как второй карандаш, обнажающий общий грифель

С тем, что годы творил мою неземную прыть,
Рисовал мои бедра и кисти во глупом танце.
Мне тебя не дано ни вычеркнуть, ни забыть.
Оставайся же с волнами алыми целоваться.

Утонувшее зарево, росчерк убитых лет,
Я тобой не живу, не брежу, не умираю.
Ты отжившая кожа и траурный мой побег.
Погребенный покойник, ты все еще жаждешь рая?