ядовитое озеро

Рыжие капли воды капали в такую же рыжую раковину. Утро недружелюбно светило в заляпанные чем-то жирным, окна. Окна-болота. С потолка, аки с давно не стираного платья, свисали ошмётки паутины, пережившей своих создателей. Паукам тут делать нечего. Грязно. Сыро. И даже холодильника нет.

 "Не пейте воду из озера" - гласила давно позабытая кем-то записка. Под моими грубыми сапогами пыль с пола, словно под водой, плавно поднималась вверх, заполняя и без того замусоренную комнату. Общежитие, значит. Отлично. Про воду-то заколдованную они забыли, несмотря на чьи-то предупреждения. Не верили, значит, слухам.

Я прошёлся до стола, невзирая на поднявшуюся пыльную метелицу. Открыл вентиль на окне и в комнату ворвался яркий свет, который, словно домохозяйка, принялся осветлять тёмные поверхности. Стало немного живее. С улицы доносился гомон птиц. Из ржавого крана всё так же монотонно капала ржавая вода, и, судя по звукам, где-то тут протекала труба. Странно, что за два года тут ничего не залило. Правая рука так и тянулась к раковине - открыть, посмотреть, что будет. Но, благополучно удержав её в кармане, я решил что найду отголоски прошедших дней в другой комнате. Как я тут оказался-то я помню, всегда есть возможность повернуть назад. Если, конечно, подо мной не обвалится лестничная площадка. Вот тогда уже можно будет звать на помощь компьютер, чего мне очень не хотелось. Нудный он.

В другой комнате обнаружился старый, времён моей прабабушки, прогнутый чьей-то пятой точкой, диван. На нём возлежал уже высохший труп, а точнее, то, что когда-то было человеком. Я ожидал смердящей вони, груды костей, червей и растерзанных собаками, кишок, но, видимо, эффект яда был настолько силён, что труп не разложился. Этот человек, будучи живым, наверняка, был одним из первокурсников, в тот славный год. Первокурсники обычно очень пугливы и верят почти всему. А оттого и обречены были первыми на верную гибель. Никто же им не сказал, что воду можно набрать в ближайшем поселении... Или сказал, но они поленились, но это маловероятно. Первокурсники очень трудолюбивые. Они почти как первоклассники, только на десять лет старше.

Сквозь такое же грязное окно, как на кухне, было видно окрестности, вместе со злочастным озером. "Сдалось им это озеро, как будто другого города нет, покрупнее" - подумал я. И действительно. Кто же смел так высоко о себе думать, что осознанно лишил жизни целый город? Или виной всему перепады холода и жары в мире? Но тогда бы ядовитой стала вода абсолютно во всех водоёмах, а тут - только это озеро. Такие мысли навевали нехорошие подозрения и я снова посмотрел на моего молчаливого собеседника. Высохшие руки бывшего студента словно разрывали такую же тощую грудную клетку. Скрюченные пальцы вонзились в сухую белую кожу. Голова была запрокинута назад, словно он пытался вдохнуть хоть каплю чистого воздуха. Рядом с диваном стоял кофейный столик, на котором, к моему удивлению, стоял целый графин воды. По всему видать, воды с того самого озера.
Я решил не представлять себе более картину смерти этого создания. Судя по графину на столе и опрокинутому стакану на полу, реакция отравления наступила достаточно быстро.

«Все есть яд и ничто не лишено ядовитости. Одна только доза делает яд незаметным» - сказал когда-то великий токсиколог и знаток отравлений Парацельс.
Но эта вода была выше всего. По моим наглым предположениям, в состав воды входил электролит (серная кислота с водой), или более доступная, борная кислота. Или обе сразу. Конечно, стоило проверить, так ли это - наверное никто ещё не решался входить в дома Вымершего города, или как его называли "второй Чернобыль". Я ещё потоптался, поглазел на обстановку, и ничего важного не заметив, аккуратно отлил из графина жидкости себе во флягу. На экспертизу сдам, спасибо скажут. Также я захватил со стола толстую тетрадь - вдруг там есть что-то, что подскажет мне хоть немного хроники...

Уже два года прошло после массового отравления целого города. Никто ничего не знал очень долго. Город стоял на отшибе республики, ни железной дороги, ни портика. Просто промышленный город. Посреди серых многоэтажек ютились несколько заводов и одна АЭС, к которой и прилегало тогда ещё никому не известное озеро. С радиацией было всё отлично, даже после Чернобыльской катастрофы все проверки прошли на отлично. На зелёных зонах бегала детвора, женщины ходили в магазины, за три года до случившегося даже открылся ВУЗ с множеством технических специальностей. Озеро служило как охладителем для АЭС, так и водохранилищем. Никто и не думал, что именно это "кормящее всех", углубление в почве, и станет причиной смерти очень многих. Мне удалось узнать очень немного, всё из записок в общежитии: "Никто из города не уезжал, никто не приезжал. Все жили как одна большая семья. Все продукты выращивались на огородах или производились на фабриках и заводах. Работа была, деньги были. И только однажды по улицам стал ходить человек в красных одеждах, раздавая листовки и произнося речи об опасности. Все считали его слабоумным, и только некоторые признавали его правоту".

Дети называли его "Заколдованное озеро". Сейчас оно воистину заколдовано, и только методом исследований можно было выяснить, в чём же причина. И моя фляга с водой - первый шаг к отгадке.