Освежись! Эйхендорф

Frisch auf!

    Ich sass am Schreibtisch bleich und krumm,
    Es war mir in meinem Kopf ganz dumm
    Vor Dichten, wie ich alle die Sachen
    Sollte aufs allerbeste machen.
    Da guckt am Fenster im Morgenlicht
    Durchs Weinlaub ein wunderschцnes Gesicht,
    Guckt und lacht, kommt ganz herein
    Und kramt mir unter den Blaettern mein.
    Ich, ganz verwundert: »Ich sollt dich kennen« -
    Sie aber, statt ihren Namen zu nennen:
    »Pfui, in dem Schlafrock siehst ja aus
    Wie ein verfallenes Schilderhaus!
    Willst du denn hier in der Tinte sitzen,
    Schau, wie die Felder da draussen blitzen!«
    So draengt sie mich fort unter Lachen und Streit,
    Mir tat's um die schoene Zeit nur leid.
    Drunten aber unter den Baeumen
    Stand ein Ross mit funkelnden Zaeumen.
    Sie schwang sich lustig mit mir hinauf,
    Die Sonne draussen ging eben auf,
    Und eh ich mich konnte bedenken und fassen,
    Ritten wir rasch durch die stillen Gassen,
    Und als wir kamen vor die Stadt,
    Das Ross auf einmal zwei Fluegel hatt,
    Mir schauerte es recht durch alle Glieder:
    »Mein Gott, ist's denn schon Fruehling wieder?« -
    Sie aber wies mir, wie wir so zogen,
    Die Laender, die unten vorueberflogen,
    Und hoch ueber dem allerschoensten Wald
    Machte sie laechelnd auf einmal halt.
    Da sah ich erschrocken zwischen den Baeumen
    Meine Heimat unten, wie in Traeumen,
    Das Schloss, den Garten und die stille Luft,
    Die blauen Berge dahinter im Duft,
    Und alle die schoene alte Zeit
    In der wundersamen Einsamkeit.
    Und als ich mich wandte, war ich allein,
    Das Ross nur wiehert' in den Morgen hinein,
    Mir aber war's, als waer ich wieder jung,
    Und wusste der Lieder noch genung!
------------------------------------------
«Освежись!» Эйхендорф

Я сидел за столом, весь согнувшись и бледный,
Хаос мыслей царил в голове моей бедной,
И стихи было мне нелегко сочинять,
Ведь стремился как можно красивей писать.
Вдруг в окно, что румянилось розовым светом,
Кто-то глянул сквозь лозы, знакомый поэту,
И лицо то смотрело, улыбкой маня,
От листка со стихом отрывая меня.
Был я так удивлён: «Ты явиться решила?»
Только имя она открывать не спешила
И сказала: «Вот здесь ты в халате сидишь
И, похоже, что долго скучаешь и спишь.
Разве хочешь ты здесь в чернилах сидеть?
Ты в окно погляди! Даже хочется петь!»
И она увлекла меня прочь, рассмеялась,
Но мне улица грустною вдруг показалась.
Под деревьями там, под густыми ветвями
Конь стоял со сверкающими удилами.
На коня она ловко вскочила со мной,
И рассвет освещал нас, как дождь золотой.
И тогда я задумался. Мы поскакали
По тем улицам тихим, знакомым едва ли,
И когда мы пределы покинули града,
Я увидел, что конь наш крылат, как и надо.
Обернувшись, тот конь на меня посмотрел
И спросил: «Неужели к нам май прилетел?»
Она мне показала, куда мы скакали,
И мы многие земли с ней миновали,
И когда прискакали к прекрасному лесу,
Приказала коню остановку принцесса,
И я сел, испугавшись, между дерев,
И, о Родине милой не раз пожалев,
Видел замок, сады и затишье родное,
Видел синие горы, что дремлют в покое,
Видел время прекрасное раннего творчества
В удивительном, славном своём одиночестве.
И тогда я пошёл поблуждать без коня:
Конь мне в спину заржал в свете нового дня,
А я чувствовал, словно душой молодею,
И что новые песни писать я сумею!

(17.12.2017)