Знаешь

Темнота дня заполняет пространство над головой,
Зачёркнуто мной больше, чем написано за долгие годы.
Уже сроднился с промзоной, но никак не с собой.
Дымом пронзают заводы несчастный слой озоновый.

Сползают листья к ногам, отдав власть морозу,
Занавески поглощают излишние косые взоры.
В застывшей земле спят кривые берёзы,
Укутавшись светом из окон и доносившимися ссорами.

Словом это со мной дольше, чем слогом.
Сломлен, но не более, чем когда-то.
Может быть, я всё же решусь написать о многом,
Что для тебя все эти годы было непонятным.

Искренность выводит пятна, уже, этак, год пятый.
С дрожью в руках, закатываю рукава по-выше
На одежде помятой, с теми самыми пятнами
От клятв, сегодня кажущимися лишними.

Мы всё дальше бежим и всё чаще дышим.
В бесконечной сутолоке давимся плечами,
Отдыхаем на скамье, построенной печалью.
Бежим дальше, преодолевая преграды от отчаяния.

"Во времена (какие-то) быстрее всех вас мчали" —
Скажет тот, кто соблазнён фальшивыми вещами,
Иллюзорной пустотой и сладкими речами.
Грань мечты увидевший в мелочах,

В поединке, в чистом поле на стальных мечах.
Дождавшись тёмной ночью утренней зари,
Говорить так неохота, хочется лишь зреть очами
Вещи, для зевак типичных, никогда не зримые.

Знаешь,

Словом это со мной дольше, чем слогом.
Сломлен, но не более, чем когда-то.
Может быть, я всё же решусь написать о многом,
Что для тебя все эти годы было непонятным.