4. Смерть деда Серёжи

4. Смерть деда Серёжи
Леонид Зенин
Вы знаете, что такое потерять покой? Не тот любовный покой, о котором ласково поется в песнях, а тот, когда окружающая жизнь напоминает тебе и твоим близким о возможности насильственной смерти. Это война, война души за жизнь. Вот такие тревожные обстоятельства складывались у Наташи после встречи с Гуловым.
Боль в ноге от этих тревог обострилась, и Наташе пришлось дополнительно пить успокаивающие лекарства, так предписал врач, видимо, ничего не знавший о Гулове, но почувствовавший предположительно беспокойство матери о сыне.

  Через неделю она успокоилась, пришла в себя, свыклась с мыслью, что за ней будут следить, и могла ходить без клюшки. На лице появилась улыбка, она смотрелась в зеркало, любовалась собой и вспоминала о Серёже.
— Скоро мы будем с тобой вместе, сынок. Она вытаскивала фотографию и мысленно целовала Серёжу. — Не забыл маму, узнаешь ли ты её? — спрашивала она. — Ты уже большой, Веринов Серёжа, — и она принималась целовать фото, слегка касаясь его сухими губами. Она целовала мужа, маму... — Я всех найду, кроме тебя, мама.
Через несколько дней военврач, прощаясь сказал: — У вас всё восстановится в полёную меру, меньше волнуйтесь, тогда реже будете пользоваться клюшкой. Жизнь вся в сложностях, но только человек с могучей волей привыкает к ней и становится по-своему счастливым. Несчастье войны легло на всех и беды неотвратимы. Мужество, вот что поможет Вам победить. До свиданья...

  После этой беседы Наташа покинула госпиталь. Её вместе с другими на санитарном автобусе довезли до облвоенкомата, где спокойно сообщили, что сын, возможно, жив, и они просто уточняют, где он находится, так как однофамильцев очень много. Возможно, одна из букв может быть измененной. Скороспешные записи часто приводят к неточностям, — сказал офицер. — Также выясняют о муже. В первые дни войны погибло очень много красноармейцев, в том числе и летчиков, которые несли службу на Западе рядом с границей.

  В тоне разговора Наташа поняла, что Николай возможно погиб. Ибо она сама была очевидицей гибели гарнизона, в котором жила, и беспрерывные бомбежки аэродрома ; всё доказывало это. Значит Гулов умолчал о Николае, но о сыне он знает больше, чем старший лейтенант облвоенкомата.

  Наташе предложили временную работу в одной из детских больниц Москвы. Разместилась она, по совету старшего лейтенанта, на частной квартире у одной одинокой старушки, молчаливой и неразговорчивой.
Наташа сообщила невестке свой адрес телеграммой и письмом. Она проработала почти месяц в больнице, её очень подробно расспрашивала сама главврач, энергичная, подвижная женщина в очках. Наташа иногда впадала в откровение, многое рассказала, но потом приостановилась, вспомнив о предупреждении Гулова. После она переживала за свою несдержанность.

  И вдруг телеграмма от невестки: «Срочно выезжай — умер Федор, отец Николая. Похороны двадцатого. Точка. Нина. Точка». Наташа зарыдала и тут же вечером пошла в больницу и сообщила главврачу о своем горе по телефону. Та дала указание дежурному врачу, чтобы всё нужное оформили.

  Наташа с печалью села на поезд и поехала в небольшой город, где жил отец Николая. Это несколько часов езды от Москвы.
— Беда за бедою! Господи! — вздыхала она, повторяя слова мамы, — она поглядывала в окно на скучную нехорошую осень, чуть отрыгивающую тихим бабьим летом. Тускло светило солнце через синюю дымку, повисшую над полями и у леса. — Неужели беда достигнет Николая и её сына? Тогда вина вся ложится на Гулова. И я откушу ему не только губу, я откушу ему голову. — К такому отчаянному заключению пришла она, вспоминая и сопоставляя все происшествия.

  Но все мнения и выводы пришлось изменить. Она успела на похороны отца мужа — Федора. Его привезли с больницы. Ему шел седьмой десяток. Смерть его была неожиданной и загадочной. Впоследствии она разобралась в сложных разговорах. Он работал на заводе токарем и не отходил от станка день и ночь. Известие — «похоронка» о младшем сыне пришла ему еще в конце первого года войны. Второй сын был ранен и вскоре вернулся в боевую часть. И опять был направлен на фронт — он служил механиком в авиации. После ранения приезжал на денек повидаться. Узнав о гибели брата и его семьи, снова уехал на фронт. Пока тишина.

  Затем пришло письмо от друга, короткое и неясное об обстоятельствах гибели младшего брата Николая. А сам вдруг, спустя некоторое время, заехал к отцу и матери Николая, чтоб сообщить всё, что знал об их сыне, о его героической гибели, о посадке истребителя на аэродроме. Кабину открыли, Николай оказался мертвым. Похоронили его, как и многих, недалеко от аэродрома. Теперь вот и он, старший лейтенант Петренко, после того боя без ноги, чудом сумел выехать из окружения, попал в госпиталь и вот теперь ходит на деревяшке, стучит ею. Жена у него погибла. Он уехал в Среднюю Азию, в город Ташкент. Свекровь даже назвала его адрес, написанный в последнем письме. Но Наташа была так взволнована известием о Николае, так плакала, что не записала адреса, но машинально запомнила улицу и дом. Для Наташи это были двойные поминки отца и мужа. Приехавшие с разных сторон сестры Николая очень тяжело переживали двойное горе. Жили они далеко на Урале, так разбросала их жизнь еще до войны.

  Наташа очень плакала, когда рассказывала о себе, и слушала мать о Николае и Петренко. А на кладбище она так кричала, что ей казалось, что это были похороны не Федора, а её мужа Николая — отца Серёжи. Она выплакалась до истощения. Теперь у Серёжи нет ни отца, ни деда, — так горько причитала Наташа. Мама долго не могла её успокоить...
Искать сына, найти внука была теперь цель у матери и Наташи, и об этом они договорились при уезде Наташи.

   Продолжение следует...