Рукавицы в шкафах голова в кустах

   Вот ещё интересный случай с элементами уголовного преследования за кражу имущества. Уже перед самым пуском первого агрегата, намеченным на декабрь 1987 года, произошла катастрофа. Вдруг обнаружилось, что мы проспали готовность электрошкафов, посредством которых осуществляется управление всей станцией. А их двадцать с лишним штук, сейчас уже не помню точное количество. Электротехнический отдел красноярского филиала Гидропроекта, руководствуясь какими-то своими планами, заказал их на Ангарском механическом заводе слишком поздно. И вот октябрь уж наступил, а шкафов нет и в помине. Звоним на завод, а там говорят: у нас план на четвёртый квартал. Картина маслом.
Срочно вылетаю в Красноярск к ГИПу. Разбираемся с документацией, которая оказалась к тому же ещё не вполне готова, беру всё в охапку и мчусь в Ангарск, что в Иркутской области. Разъясняю задачу дирекции завода, так, мол, и так, пуск срывается. Они говорят: мы не виноваты, заказ поступил поздно, ещё не вся документация на заводе, комплектующих нет, но в четвёртом квартале поставим — не беспокойтесь.
Иду в цех сборки, вижу: часть наших шкафов стоит на сборке, разукомплектованы, мастер говорит, что комплектующих нет. Я на другую линию сборки, там собирают шкафы другим заказчикам, используя комплектующие, которых, говорят, нет. Бегу к начальству: «Это как?» Они: «У нас план, там тоже люди ждут и т.д. А вы документацию не дали». Я достаю из портфеля: «Вот она, делайте срочно, у нас пуск на контроле правительства». Задумались. «Ладно, обещаем ускорить, но раньше ноября не поставим».
Связываюсь по телетайпу (мобильников тогда, сами понимаете, не было) с Анохиным, говорю — ноябрь. Отвечает: «Никак не возможно, не успеем с монтажом, проверкой и тестированием системы управления станции. Надо костьми лечь, а добиться немедленной поставки в октябре».
Ночью в гостинице собираю свои кости на сдачу. И вот пришла добрая идея. Вспомнил историю с колесом и свою объяснительную кагэбисту. Я же видел, что офицеру она понравилась. Думаю, дай-ка ему позвоню, вдруг вспомнит, поможет? Приготовил аргументацию, часть вины возложил на себя, большую часть на пофигистов-проектировщиков и обстоятельства. Звоню в Москву, так и так — помогите. Помолчал, поскрипел зубами, ладно, говорит — позвони через час. Звоню, он даёт координаты человека здесь, в Ангарске. Звоню человеку, он говорит — поможем.
Не поверите, прихожу в цех — все наши шкафы на стапеле. Откуда ни возьмись появились комплектующие, провода и всё что нужно. Вот система работала. Обошлось мне это парой бутылок коньяка.
Но сам торчал на заводе, пока не сделали всю партию, проверяя и подгоняя каждый день. Дней через семь-восемь все шкафы были готовы. И я заказал в Игарском авиаотряде грузовой самолёт Ан-26 для отправки шкафов в Светлогорск.
В свободное время в Ангарске я решал ещё один важный вопрос. У нас в графике сдачи имелся ещё детсадик, для которого тогда почти невозможно было приобрести специальную мебель. В Ангарске было много предприятий по обработке древесины, но детского ассортимента нигде не было. Кто-то посоветовал обратиться в исправительное учреждение МВД — зону Китойлага, где что-то подобное делали. Я поехал.
Майор, начальник зоны, сказал, что может поставить то, что мне нужно, при условии что я куплю у него двадцать тысяч пар рукавиц, а то у него перепроизводство.
Рукавицами занимался у нас отдел снабжения, начальником которого был Окунь из Бендер, та ещё рыба-кит. Он приехал на Курейку недавно вслед за новым начальником строительства вместо смещённого Бажанова. Отношения между отделом оборудования и снабжением на всех стройках часто складываются непросто из-за нечёткой границы в ряде номенклатурных позиций обеспечения строительства. С прошлым начальником Гуревичем мы ладили, а с Окунем никак не получалось. Я понял, что мне с ним не договориться, и решил действовать напрямую через нового начальника строительства Мызникова. Связался с ним по телетайпу и получил добро. Затем оформил свои заявки у майора, написал гарантийные письма и занялся отгрузкой. Мебель я отгрузил на двух КамАЗах в Красноярск на нашу перевалбазу. Откуда самолётом Ил-76 вместе с другими грузами их отправили дальше в Светлогорск. А для отправки рукавиц я решил воспользоваться грузовым бортом Ан-26, который вызвал из Игарки, иначе они бы пропали на перегрузках.
Майор выделил мне грузовик из собственного автохозяйства и дал водителя-рецидивиста, который почти отмотал свой срок. Он должен был отвезти меня в грузовой терминал ангарского аэропорта. Поскольку я был занят организацией логистики, в погрузке рукавиц я не участвовал, положившись на слово майора, что обмана не будет. Но когда я увидел груз, я ужаснулся. Кузов был под завязку и набит так туго, что руку не просунешь. Я подгадал так, чтобы приехать в аэропорт к прибытию самолёта. А мои электрошкафы уже были в аэропорту. Приезжаю и узнаю, что из-за нелётной погоды самолёт не вылетел. Опять картина маслом! Вместе с парнем с номерком на бушлате (оказался убийцей, срок пятнадцать лет) мы выгрузили двадцать тысяч пар рукавиц на снег, и он уехал, задерживать парня я не имел права — опоздание равно побегу. Стоя подле горы рукавиц выше человеческого роста, я смотрел на пустое небо иркутского аэропорта и думал тяжкую думу: что мне с ними делать?
Короткий октябрьский день клонился к вечеру, и чтобы не оставлять рукавицы брошенными, я решил рассовать их по шкафам. Глаза боятся, руки делают. Принялся за дело, и часа через три-четыре — уже ночью — работа была выполнена. Справился у диспетчера о самолёте, который ещё не вылетел, и, полагая, что до утра ничего не изменится, поехал в гостиницу зализывать раны. Из-под ногтей сочилась кровь, всё тело ныло как побитое. Самолет прилетел только во второй половине следующего дня. Погрузил, отправил и сам улетел в Красноярск, предупредив Анохина по телетайпу, чтобы обошлись с рукавицами поаккуратней.

Спустя неделю я вернулся в Светлогорск, ощущая себя совершившим маленький подвиг, впрочем незамеченный. Монтаж ангарских шкафов шёл в полную силу. На мой вопрос о рукавицах ответили, что всё нормально, отдали их снабженцам. При этом акт не составили в суматохе и на радостях, что прибыли шкафы.
Через пару дней меня вызвал участковый следователь, чтобы по поручению прокурора проверить факт хищения двадцати тысяч рукавиц. По заявлению Окуня, я обвинялся в присвоении материальных ценностей в особо крупном размере. К счастью, у меня оказались целы все мои переговоры по телетайпу по поводу рукавиц, накладные и прочие бумаги. Я написал подробную объяснительную, указал свидетелей и приложил все мои согласования по этому вопросу. Тема была закрыта, хотя обошлась мне изрядной нервотрёпкой.
Так что без подлостей в нашем дружном коллективе тоже не обходилось. Что же делать, люди есть люди, и иногда в них проявляется неизвестно откуда взявшееся желание навредить ближнему и получить от этого удовольствие.