***

Нас было девять. Девять новобранцев, чьи души связаны рукой судьбы, витиеватой пряжей слиты в братство, с знакомства самого до тлеющей искры короткой жизни, яркой, громкой, славной! Такой, какую следует прожить на службе королевской верным стражам покоя горожан, до чьей молвы ни имя не дойдет, ни храбрость павших.
Сотремся мы в истории войны.

Но прежде, чем осыпаться бесстрашно, отдавши жизни за расцвет страны, холодную земную твердь споив соленой кровью, собственной и вражьей, мы жили в мирной суете. Те дни
забытыми не скроются во мраке.
Я помню – имя каждого и клятвы, я помню – дерзость взглядов, смех и храбрость. Я помню их, и ими не забыт, лишь вычеркнут из братства, как предатель.

Для каждого из нас момент войны казался мигом, что рожден для славы, не видели мы искаженье лиц, не видели мы трусости и боли, мы верили лишь в храбрость, смелость, волю, несущих нас к победе. Но, увы, ошибка наша оказалась в том: мы были брошены на левом фланге, тогда впервые я увидел боль, такую, что не спрятать за замками, такую, что лилась из ран ручьем, из горла вырывалась диким криком, цеплялась пальцами за землю и мечи, за выживших, пытаясь их сломить. И я поддался, не сумел спастись от едкой трусости, проснувшейся в груди.
Я видел братьев, а они – меня, в глазах любовь сменилась диким гневом, неверием, обидой и мольбой, но звон мечей, противники и бой укрыли мой позор и путь побега.

Их было восемь – пали за победу, забыты теми, за кого дрались, но имя каждого я высек на груди.
Еще живой, а за спиною тени нависли грозно,
а в руках – мечи.