Моя Россия - продолжение 28

Внутренне устройство Кремля ее совсем ошеломило. Дело не в том, что она его никогда до селе не посещала, а в восприятии того, что ты находишься в совсем ином мире, невидимом из-за высоких, буро-красных стен крепости. Здесь, в нескольких старых монастырях, издревле жили монахи и монахини, неподалеку от них, в каменных постройках разных времен - придворная челядь, ее вооруженная охрана и дворцовые служащие, в целом, не более семисот человек. Уже к середине 1918 года, официально, тут проживало 1100 граждан, из которых 450 вселились после "революции". Но внушительное количество советских служащих (почти 4000 голов!), делало Кремль особенно многолюдным. Кроме многочисленных ежедневных посетителей и приходящих работников его различных учреждений, на пулеметных курсах училось более 1200 курсантов, которые также убирали и охраняли его территорию. В среднем ежемесячно для разных визитеров выписывалось около 4000 пропусков, а в 1919 году их было выдано уже больше 40 тысяч!*

- Ух ты! Это ж надо! Сколько народу сюда ходит… окроме меня! А откуда ты все знаешь, Генка?

- Так кому ж еще знать, как не мне?.. Работа у меня такая... Вот, женюсь на тебе и ты будешь в курсе всего.

- Прямо таки женишься! Не обманешь "невесту"-то?

- Мне врать Революция не позволяет!

- А жениться на "бывшей" она тебе дозволила?

- Дык, ты ж не "бывшая", ты - нашенская, пролетарская. Сама посуди: отец ваш преподавал в ремесленном, мать - в профсоюзе бухгалтеров состояла, а профсоюзы - это кузница коммунизма. Ильич сказал.

- Это который Ленин?

- Он самый! Ильич не соврет, наши вы, Тереховы, из народа. 

- Побожись!

- Чего-чего?! Мы с богом давно покончили… и с христианством - тоже. Суеверие все это, лжевера. Наш бог - Карл Маркс и Манифест.

- Стало быть, у вас два бога?

- Нет, почему?..

- Ты ведь сейчас две фамилии назвал.

- Манифест - это не фамилия. Это краткая программа научного Коммунизма.

- Тебе виднее.

- Не все мне, конечно, видно, Мара, но кое в чем уже стал разбираться. Смотри: двуглавые орлы на шпилях башен еще гнездятся - это символы старого мира, а вон, рядом, голуби летают безбоязненно, - таким наш будущий мир должен выглядеть, без самодержавия и насилия.

- Хороший пример, только при чем здесь голуби? Они птицы глупые, везде гадят…

- Человек тоже глупый. И тоже везде гадит. Вот поэтому ему нужна руководящая роль нашей Партии, чтобы она его куда надо направляла… А голубей я очень люблю. Особенно… в сметане…

- Ты все такой же шутник, Геннадий Епифанович, - нисколько не изменился!

- Насчет женитьбы я не шучу, если ты готова, хоть завтра ко мне переезжай, детей настрогаем, в люди их выведем.

- А если я не смогу тебе их родить, бросишь?

- Что за притча! Чужих возьмем на воспитание. Теперь все дети принадлежат Коммуне, у них один отец - трудовой народ, а мать - советская Россия.

- Правда? Ты так считаешь?..

- Правда то, что ты не против, но боишься обмануться. С моей стороны я готов ко всему, только не тяни с ответом, на фронтах сейчас неспокойно, могут отправить со всей школой на передовую…


Они облазили все доступные исторические достопримечательности, даже на крышу Сенатского дворца поднялись.

- Уф! Еле взобралась… Ничего себе зрелище!.. Какая красивая, все-таки, Москва-златоглавая! Никогда ее такой не видела. Я согласна…

    
                (продолжение по ссылке)

http://www.stihi.ru/2017/12/16/8038


* Сергей Девятов, "За стенами Московского Кремля"