Крестьянин всегда крайний

Хоть рви рубаху на груди и кайся,
Соседу врезал, будто финский нож,
Сказал, что брат его, похожий на Чубайса
Пока хоть в Кремль обманщиком не вхож.

Сосед смолчал, на шее билась жила,
Бледнел лицом, набычившись, ушёл,
А я стоял в поту, как будто в мыле,
Шёл сенокос - одно из сельских зол.

Мне дали ваучер, его я сразу пропил,
Не веря подловатым всем словам,
Направил стопы на другие тропы,
Работал лишь, да деньги получал.

И знал одно – мне врало государство,
Счета закрыв, но деньги обменяв,
Пропал мой труд, в навозе моё «царство»,
Как жить вот дальше, крЕдит, что ли взяв?

А там проценты, труд на «дядю» новый,
Пойдут накрутки, денег не отдать!
Ну, как не вспомнишь тут Чубайса снова,
И рыжий лик его хоть проклинай!

Кипела кровь в груди тугой струею,
А в голове не бешенство, а злость.
Опять крестьянин стал «козлом», дурею,
На мне лишь жилы да сухая кость.

Набили брюхо важные персоны,
Их лики с телевизора глядят,
А мне осталось лишь податься в зону,
Где охраняют, кормят и поят.