Ансельм

А.П.

Я смотрю на декабрь изнутри стеклянного шара:
То ли рыбьего глаза, то ли елочного украшенья.
Все трясет и трясет. Незавидное утешенье -
- Перемешанный снег раз за разом сыплется даром.

Колочу кулаками, пока оболочка не треснет.
Но не треснет - в непроницаемом лимбе
Как в медлительности осоловелой лимфы.
Мне не сдвинуться в слабости флегмы, кисельной и пресной.

И моей системе лимбической биться и биться
В гимнастический мат, остро пахнущий потом,
Синяками, усилиями, автопилотом.
Холодеет стекло. Снегопад сатанея клубится.

Говорила старуха-торговка рассеянному Ансельму:
"Попадешь под стекло! Убегай, пока можешь!"
Кто послушает, если в глазах и под кожей
Золотистые змейки, влеченье, восторг и веселье?

Лучше встать бы на Горьковской у фасада кариатидой
И подталкивать небо или хотя бы балку.
В полой капсуле, в снежной бетономешалке
Ни вскричать в пустоту, ни толкнуть ее. Зыбкость пролита

Как стакан молока. Разгребая пальцами морок,
Понимаешь - не выплыть и не достучаться.
Научиться бы, чтобы не коченели пальцы,
Когда тянешься всем существом к тому, кто дорог.