Тело революции-2. Плохое время

Под блузой ровное дыханье,
а в каждом жесте, слове – яд: 
её поймали на задании,
где нынче спешился отряд.

Коса длинна, упрямы губы,
угрюмо щупала синяк –
«Мужчинам крали эти любы...»,
но с ней я знала дальше как…

Сменив дозор, уснуло солнце,
в дверях возник Стычко Митяй.
«За отравление колодцев
в ложбину выведут пускай!».

Митяй в кулак ехидно кашлял,
за занавеску отойдя,
шепнул: «Отдай ребятам нашим,
здесь баб-то нет, окромь тебя!

Нехай ночует ночку в роте,
проклюнет утро – на распыл», –
нетерпеливо мял поводья,
в усах хмельной осадок плыл.

Шпионка навзничь завалилась,
в глазах застыл упрёк пустой,
Стычко плевался: «Вот те милость!»,
мой револьвер упал на стол.

Брехали псины, над пригорком
погонщик выкатил луну,
я расстегнула гимнастёрку:
«Веди бойцов!.. По одному…».

Труп заплывал. «Ну, точно дуры!»  –
Митяй споткнулся у двери.
«Проверь, не пялься, караулы, –
кивнула: эту – убери!».

Цветок кровавый цвёл на ситце,
вдоль мёртвых ног текла моча,
я вышла прочь: «Вот так, девица:
плохое время! Не серчай…»