А я ещё, мама, живой!

    "Кто примет одно такое дитя во имя Моё, тот
          Меня принимает".Матфея 18:5.

Август. Двадцатые числа.
Падают жёлтые листья.
Срывает их ветер с берёзы,
Мерцают холодные росы.

В лесу вековые деревья,
кустарники, травы, коренья.
Семейки грибов тут и там
- подарки грибным знатокам.

И вот, обходя лес знакомый,
шагает, природой влекомый,
мужчина с корзиной в руках,
в спецовке, в больших сапогах.

Грибов с пол корзины набрал
и вдруг детский плач услыхал.
Спешит от на крики младенца.
На мокрой траве видит тельце.

Кричит мальчик, ручками машет,
кричит той бездушной мамаше,
что бросила в чаще лесной:
- А я ещё, мама, живой!

Родившись вчера рано утром,
не ел и не пил. Взор твой мутный
ко мне был совсем равнодушен.
Ну, разве, тебе я не нужен?

Возьми же, возьми меня, мама.
Смотри, как я сильно, упрямо
злых мух, комаров отгоняю.
Они меня больно кусают.

Мамочка, ты ж не палач.
К сердцу возьми меня, спрячь.
И я у груди успокоюсь,
засну и улыбкой покроюсь.

Когда ж повзрослею я, мама,
опорой до старости стану
тебе в жизни этой земной
и провожу в мир иной.

Я вырасту воином славным,
достойным страны, православным.
Россию я буду любить,
с верой спасительной жить
и край свой родной не предам,
Русь Божью врагу не отдам. -

Младенца вдруг нежно обняли,
руками к груди прижимали,
тихонько качая, согрели.
Слезинки на тельце летели.

 - Спаситель! - Взмолился мужчина.
 - Какая могла быть причина
дитятко бросить на смерть?
То сердце, как камень, как твердь.

Воспитано, видно, без Бога.
Греховная ж жизни дорога
чрез пьянство, безудержный смрад
ведёт его в пламенный ад.

Господь! Ты к младенцу сему
в лесу указал мне тропу,
чтоб мальчика я подобрал,
не умер чтоб он, не страдал.
Ты жизнь предназначил ему,
и я его сыном приму.

Молился он, к Богу взывая,
рубашку и майку снимая.
Ребёночка в них спеленал.
Слезу вытирая сказал:
 - Я волю Твою исполняю,
с любовью дитя принимаю.
Ну, воин, держись, я с тобой.
Где шестеро - там и седьмой. -