Эпиграммы

***

Что широта полей, что высота небес,
когда библиотеки продают на вес?


***

Мой немудреный политес
как шелуха с меня слетает,
когда десятки поэтесс
слетаются крикливой стаей.


***

Как в мизансцене «Братьев Карамазовых»,
где достается и тому, и этому,
сражаются сефарды с ашкеназами
за право зваться русскими поэтами.


***

Среди разнообразных гешефтфюреров
сумей хотя бы раз увидеть Дюрера.


Реформа Академии наук

Соломону я не внук,
но совет подкину дельный –
Академию наук
надо сделать богадельней.


***

Когда я слышу, что Христос
был первым коммунистом,
мне представляется погост
серпасто-колосистый,
где каждый холмик под звездой,
и бронзовеют бюсты –
хоть с лысиной, хоть с бородой,
как репа и капуста.


***

Превыше всех монархов русский царь –
во всем он прав, за все он виноват,
при нем едины плаха и алтарь,
вино и кровь, послушник и солдат.
Одним он Соломон, другим – Пилат,
в его руках ключи от всех дверей,
судьба сирот, покой монастырей
и выплата задержанных зарплат.


***

За новостями не слежу,
но вижу все до сути –
у нас Мордовия – Анжу,
а Депардьё – Распутин!


***

Разработчики учебных тестов?
Лучше бы они месили тесто…


***

Когда толпа бежит галопом,
то замечательно видна
и стройность резвой антилопы,
и носорога толщина.


***

Надо есть не слишком, а слегка –
мудрость украшает старика.


Москва-Сити

На месте фабрики Мантулина
стоят большие загогулины.


Рецензия

Слышу перепевы Блока,
понятого однобоко.


***

Если ты выберешь меньшее зло,
то не хвались, что тебе повезло, –
злое растет от снежка до лавины,
и не бывает наполовину.


***

Злоба дикая, переходящая в зуд –
на совет нечестивых его не зовут!


***

Во прении духа и тела
исход, я считаю, таков –
стихи отвлекают от дела,
но стоит ли дело стихов!


***

Спасаясь коньячком вторые сутки
от чувства невесомости в желудке
он турбулентность в голове обрел…
Вот так и совершаются реформы,
и долго вся страна приходит в норму,
болея, как в курятнике орел.


Признание

Я – ловелас литературный,
и, восхищенья не тая,
люблю тебя, в белье гламурном,
о муза пышная моя!

Иду к тебе, как нежный агнец,
но прозреваю сквозь туман,
что ты поставишь мне диагноз –
неизлечимый графоман!


***

Поговори со мной о звездах и мирах,
пока я в микроскоп рассматриваю прах.


***

Не получается Камчатка
из кукурузного початка.
Не потому ли нет лица
у голубиного яйца,
и нет стремления к порядку
в моей замаранной тетрадке?


***

Я так хочу узнать заранее,
когда наступит вымирание.


Опубликовано в книге "Песенки Марсия", Новокузнецк, изд-во "Союз писателей", 2017