Смерть Мари Торо The Death of Marie Toro

Из сборника “Ballads Of A Bohemian» (1921)

Везём мы гроб с Мари Торо, на Пьер Лашез, домой.
Везём Мари Торо туда, где ждёт её покой.
Исчезнет вскоре под землёй стараньем землекопа,
Оставят лишь одни цветы, подняв их с крышки гроба.
А ведь бродила среди нас всего семь дней назад.
Доступен был для всех мужчин её костлявый зад.
Ещё недели не прошло, как приставала к нам,
Купить увядшие цветы и внять её слезам.
Нет места, - ныла нам она, - где голову приткнуть,
А вот сейчас Мари Торо нашла где отдохнуть.

Никак забыть всё не могу весёлый карнавал,
Высокий трон, на нём Мари, над шумною толпой.
Ей сутки королевой быть, Париж её избрал,
Сто тысяч глоток ей "Бонжур!" кричали вразнобой.
Она ведь вышла из низов, была простой швеёй,
Любили искренне её, как верную подругу.
Но вот Удача к ней пришла, забрав её с собой,
И стало честью для всех нас поцеловать ей руку.
Взлетела ввысь Мари звездой, почти не разглядишь,
На шее видели её мы нитку с жемчугами,
Но в мыслях с нею был всегда наш старенький Бульмиш,
И сердце доброе её не расставалось с нами.

Однажды ночью в кабаке, на улице Сен Жак,
Где мы кутили, вдруг к дверям подъехал лимузин.
"Мари вернулась!" - закричал, Раймонд, наш весельчак,
В плаще атласном внутрь зайдя, зажгла сердца мужчин.
И сразу бросился в глаза лица печальный вид.
"Друзья мои, когда от вас я буду далеко,
Прошу вас помните Мари, что вами дорожит,
И я вернусь, ведь мне без вас жить будет нелегко."
Она ушла и мы ушли искать дорогу к Славе,
Остались в памяти все дни сражений и скитаний,
Но перст Судьбы являлся к нам и каждым из нас правил
В часы болезни и нужды, смятений и страданий.
Сердца мужчин всех покорив, объездила весь мир,
Москва и Лондон, древний Рим восторженно встречали,
А мы всё ждали, что домой вернётся наш кумир,
Фортуна встала к ней спиной и мы об этом знали.
Ушли здоровье с красотой, поклонники редели,
В борделе видели её, нам кто-то рассказал.
А время шло, старели мы и бороды седели,
И про Мари Торо давно никто не вспоминал.

Знаком вам сморщенный старик, сидящий на скамье.
Всего за жалкий франк готов нарисовать портрет.
В потёртом, стареньком плаще, с полами канотье,
Богемный вид, но у него и су в кармане нет.
Был компаньоном он Рембо и знал его Верлен,
Он жвачку горькую жуёт своих воспоминаний,
Нелепый клок седых волос и сильно вздутых вен,
С застывшим взглядом впалых глаз от боли и страданий.
Однажды ночью на Харкорт, где прозябал старик
Внезапно распахнулась дверь и женщина вошла.
Бескровный, белый, как стена, изнемождённый лик,
Судьбы ударов не снеся, печали крест несла.
В руках дрожащих у неё весь высохший цветок:
"Явилась поздно, их уж нет" - я слышал её стон.
"Никто из всех знакомых мне там выжить бы не смог!"
Уже хотела уходить, как встрепенулся он.

"Ах, нет" - вскричал старик - "не все, в лицо мне погляди,
Я Поль, один из тех парней, меня ведь знаешь ты,
Вот погляди, Мари Торо, на жалкий мой чердак,
Ложусь голодным часто спать, судьба моя злосчастна,
Продать картину на стене не смог, смешной чудак,
С портретом девы, чьё лицо так ангельски прекрасно,"
"Была знакома с девой той - промолвила в ответ,
Ее давно, известно мне, на свете больше нет."
Сказал он женщине: "Постой, - взяв за худые руки,
Да, беден я и болен я, но всё ж прошу остаться,
Мой старый друг, я не хочу, чтоб ты терпела муки,
И с памятью о прошлых днях никак мне не расстаться."
"Нет, слишком поздно милый друг,- промолвила смутясь,
Роскошной жизнью я жила, блистала красотой,
И деньги были для меня не более, чем грязь,
Мне солнце освещало путь, теперь накрыло тьмой.
К той жизни мне возврата нет, потеряна надежда,
Я пью и пью, чтобы забыть, какой была я прежде."

Пошла по скользкому пути, помочь были не в силах.
С потёртой шалью на плечах, в юбчонке грязной, рваной.
Объедки были ей едой, валялась на настилах,
Такой запомнили ее, чумазой, вечно пьяной.
Все завсегдатаи кафе знакомы были с нею,
И среди них были Суфлот, Вашетт и Блез Паскаль.
Продать пыталась им цветы, согнув худую шею,
Живая маска нищеты, всем было её жаль.

Нашли на улице её, когда настал рассвет,
И стало ясно, что убил Мари Торо мороз,
С её спокойного лица лучился нежный свет,
В холодной, маленькой руке охапка смятых роз.
Чуть не забыл, ведь про глаза ещё мне рассказали,
С прекрасным цветом голубым, как в юности сияли.

Купили для неё вчера могильную плиту,
И вот теперь везём Мари мы в тишь и в темноту.
Чем ей гордиться, что тогда толпой была воспета,
Когда достались ей венок и чёрная карета.
Итак, мы медленно идём за этой славной девой,
Прощаться будем мы с Мари, бродяжкой - королевой.


Пьер Лашез - кладбище в Париже.
Бульмиш - бульвар Сен Мишель (сокр.)
Паскаль Блез - французский математик, физик и философ.
Суфлот Жак Жермен - известный французский архитектор.
Вашетт Адриен - известный французский ювелир.

Перевод Бориса Зарубинского
http://www.stihi.ru/ 2017/09/16/2633