Мое Лукоморье

В детстве, помню, моём никогда не грозила мне скука.
Дед Иван был лесник, жили мы в караулке, в бору.
Утром я просыпалась от стука железного крюка
О дубовую крепкую дверь. И в мороз, и в жару.

Это бабушка Люба вставала всегда с петухами,
Подоила Субботку - и к внукам с парным молоком.
На парном - быстро вырастешь, знали мы это и сами.
Ну а что недопьём - тем делились по-братски с котом.

По-над погребом в сенцах – сундук, в нём старинные книги.
Это место, где чаще всего меня можно найти…
Сквозь прорехи на крыше в сенях - то лучи золотые,
То звезда упадет, то прольются рекою дожди…

И не скучно бродить мне по тропкам в лесу заповедном,
Замирать на минуту, считая с кукушкой года.
И мне лес не казался тогда ни чужим, ни враждебным.
И за каждым кустом чудеса ожидали всегда.

Ну а вечером... Вечером, еле коснувшись подушки,
Переход не замечу от яви к волшебному сну...
И вот скачут уже со стрелой по болоту лягушки,
И царевич за ними, пытаясь вернуть ту стрелу...

А Русалка с Кикиморой спорят опять все про то же:
Кому больше природой красы и умищща дано!
Смотрят в лужу – а там две зелёные страшные рожи!
Удивились - и к Лешему в гости пошли... "на вино"…

То вино "на пиявках" – отличное средство от хворей!
Леший сам их ловил, браконьерит в болоте давно.
Водяным оштрафован не раз, и Пиявконадзором.
Но не бросил свой промысел, просто залег он «на дно»...

А на Лысой горе, что не вечер, идут дискотеки.
И на них, как на шабаш, слетается нечисть с лесов.
Кот Баюн там DJ – он поет про любовь, что "навеки",
Выжимая слезу из кикимор, русалок и сов...

Август делает ночи прохладней, поутру туманно,
Постепенно меняет окраску убранство лесов...
Дед впрягает в телегу коня: в школу, в город обратно.
Узелок с пирожками от бабушки тоже готов....