Robert Frost - The Exposed Nest

Открытое гнездо

Ты, как дитя, захвачена игрой.
Вчера, когда ты, на колени встав,
Возилась с свежескошенной травой,
Я думал, ты собралась укрепить 
В земле цикорий или зверобой.
Я думал притвориться (показав,
Как твой шалаш от ветра защитить),
Что стебли заново в земле растут.
То не было ребячливой игрой,
И волновал тебя не зверобой,
Хотя в твоих ладонях голубой
Цикорий, смятый клевер и люпины. 
Чирикали птенцы, одни в гнезде.
Коса прошлась по стеблям гильотиной
И чудом не задела плоти тут,
Оставив птиц без милосердной тени.
Ты собиралась из сухих растений
Вернуть им хрупкий потайной приют.
Им слишком много мира. Мир везде.
Птенцы в гнезде теснились, звали мать,
Тянулись шеей, силились поймать
Твои движенья. Долго ли им ждать?
Вернется ли к своим пернатым птица?
Весь луг переменился в сенокос.      
Или следы людей ее спугнут?            
Мы не решались просто отстраниться.
На благо ли вмешались или нет,
Мы не осмеливались знать ответ.
В твоих руках покров исправно рос
Из трав, которые им тень вернут.
Все это, чтобы проявить заботу.
Не вспомню я, что нас отвлечь могло
От их судьбы. Мы больше не видали
Тот луг, гнездо, плоды своей работы.
Мы так и не пришли проверить, встали
Ли те птенцы успешно на крыло.



  The Exposed Nest
 
 
YOU were forever finding some new play.
So when I saw you down on hands and knees
In the meadow, busy with the new-cut hay,
Trying, I thought, to set it up on end,
I went to show you how to make it stay,       
If that was your idea, against the breeze,
And, if you asked me, even help pretend
To make it root again and grow afresh.
But ’twas no make-believe with you to-day,
Nor was the grass itself your real concern,        
Though I found your hand full of wilted fern,
Steel-bright June-grass, and blackening heads of clover.
’Twas a nest full of young birds on the ground
The cutter-bar had just gone champing over
(Miraculously without tasting flesh)        
And left defenseless to the heat and light.
You wanted to restore them to their right
Of something interposed between their sight
And too much world at once—could means be found.
The way the nest-full every time we stirred        
Stood up to us as to a mother-bird
Whose coming home has been too long deferred,
Made me ask would the mother-bird return
And care for them in such a change of scene
And might our meddling make her more afraid.        
That was a thing we could not wait to learn.
We saw the risk we took in doing good,
But dared not spare to do the best we could
Though harm should come of it; so built the screen
You had begun, and gave them back their shade.        
All this to prove we cared. Why is there then
No more to tell? We turned to other things.
I haven’t any memory—have you?—
Of ever coming to the place again
To see if the birds lived the first night through,        
And so at last to learn to use their wings.