Голосование. Дина Рубина. Синдром Петрушки

Друзья, начинаем голосование. На конкурс было принято 10 стихотворений. Читаем и выбираем от 2-х  до 5-ти произведений. Можно выбрать фаворита — ставьте "+" напротив номера этого произведения. /Это доп. балл этому стиху/
----------------------------------------
В этот раз можете аргументировать свой выбор/не выбор — это необязательно, но было бы интересно послушать мнения.
--------------------------------------
НАПОМИНАЮ : голосование для участников обязательно, иначе они в случае победы, лишаются призового места и приза!
--------------------------------------
За себя голосовать нельзя.
Голосуем до 8:00 мск 26.11.2017.


1. За ширмой

Не похожи фасадов
занавески и шторы,
но за каждым – каскадом
ссор ненужных раздоры.

Будто сам невидимка
нити держит искусно
и шагает в обнимку
с Отчуждением грустный.

Мы средь кукол, где город
На холмах, как на троне.
В Зазеркалье и в омут
смотрят пышные клёны.

Ароматы сирени.
Не уснуть до рассвета…
Только это рожденье
для иного сюжета.

2.Прага
 
Дырявили низкое небо высокие шпили
готических замков и средневековых соборов.
Под Карловый мост дети пышную булку крошили
для белых, больших лебедей, наблюдая за спором
прожорливых чаек, что хлебные крошки ловили
и были похожи на маленькие дельтапланы.
Повсюду витал запах сырости, мёда, ванили
замешанный с чем-то холодным и очень желанным.
Из плотной небесной перины посыпались перья,
прогнав стаи птиц - со своей неуёмной отвагой.
Счастливые дети смотрели на небо. Не веря,
что снегом покроется вскоре волшебная Прага.
Под уличными фонарями запрыгали зайцы
янтарными бликами, словно по белому шёлку,
что плавили детские тёплые губы и пальцы.
В столицу, красивая сказка зашла, ненадолго.

3.Театр абсурда
 
 
"…И подобные случаи происходят не только на сцене. Да, говорю я себе.
Но мы не знаем, что стало бы с Ромео и Джульеттой, а также с прочими,
им подобными, спустя года три после свадьбы…" (с)

Вечер. Театр абсурда. Простой ночник –
Главный герой спектакля – творец соблазна. 
Я задвигаю шторы, и ты, почти 
В шаге от безрассудства, уже согласна, 
Пусть не любить – оставь это право мне, - 
Линию губ ломая усмешки ради, 
Ждать апогея пьесы, в которой нет 
Даже намёка на совершенство. Разве 
Шепот, стыдливый шепот похож на крик? 
Разве скупые жесты движеньем схожи 
С взмахом крыла? Мы – жалкие тени при 
Тусклом огне вольфрамовой нити. Что же 
Не поддаётся логике, гибнет зря, 
Лоб разбивая в кровь о ночную стену, 
И обернувшись тенью, уже в дверях, 
Вместе со мной, к утру, покидает сцену?

4.«Минорный свинг»
«Минорный свинг»

        «Минорный свинг» Джанго Рейнхардта улыбнулся на ветру, прочистил горло шершавым кашлем смычка по струнам, откликнулся крепкой шуточкой толстяка-контрабаса, канул в глубокую паузу, предвкушая великолепное терпкое восхождение гитарных синкоп…         

                Дина Рубина  «Синдром Петрушки»

Весенний ветер гонит рябь по ленте Влтавы,
Во Пражском Граде завывает в три октавы,
И ноты ввысь взмывают вихрем вплоть до визга
В минорном ладе терпко-чувственного свинга.

А он танцует, водит тень погибшей Элис,
Переплелись, слились, телами спелись:
То томный шёлковый лоскут метнёт на локоть,
То будто шаг глаза в глаза – легко потрогать-

Наклонит, выплеснув волос её багрянец
На плиты древние – и продолжает танец.
Перебирая сложный контрапункт движений,
Он вызывает тень из тьмы, шаман и гений.

В изломанно-распутном, диком  танце
Он заклинает пустоту:  «Останься!»
В седых глазах – река, мосты, толпа туристов,
А ритм безжалостно настойчив и неистов.

Под стон гитары,  бормотанье банджо –
Шаги и па в минорном свинге Джанго.
Хрупка партнёрша, без намёка на округлость,
А он ведёт, хоть сам ведом – он божья кукла.

В порыве страстном обрывая путы-нити,
Судьбе желая, не умея подчиниться.
Прошила сердце лишь одна – нить золотая,
Она до неба прочной жилой прорастает.

С Творцом – Ему там тоже очень одиноко –
Разделит свинг: и контрабаса гулкий рокот,
И банджо треск, струны гитарной всхлипы
И детский плач в  прощальной  трели скрипки.

 
5.ЛЮБОВЬ
 ЭПИГРАФ :«Они были похожи на детей, что пережили оспу, выжили, но навсегда остались с изрытыми лицами. Эти двое стали жертвой особо свирепого вида любви: страстной, единоличной, единственной; остались в живых, но уже навсегда были мечены неумолимо жестокой любовью…»

Любовь – как пир в разгар чумы
Иль оспы гнусного гниенья…
Когда все чувства и умы
Заражены бациллой тленья

Духовности и доброты,
Высоких чувств и дерзновений.
Когда засилье глухоты
К чужим страданьям и волненьям.

Когда стяжательство царит,
А красота - на распродаже.
Когда безмерный аппетит
На деньги – в тренде репортажей!

Вдруг:  двое выживших, - рябых
От   страшных оспин  и бубонов,-
Стоят пред нами! Чудо в них:
Они как будто вне законов!

Что их спасло? Садизм любви!
Жестокость, беспощадность чувства,
Безумие страстей. Увы!
Уметь любить – уже искусство!

Самоотверженно и зло,
Сурово,  деспотично, дико…
Да, тем  влюблённым повезло
Познать любовь на самом пике!

Я не завидую чинам
И в списке форбсовском магнатам…
Но  сердцу верю: жизнь отдам,
Чтоб той любви вкусить с азартом..

6.Механика одиночества
Куклу следует любить за ее одиночество.(с)
 
Одиночество.
Без холодного утреннего поцелуя.
Придумать для куклы отчество,
Но мастер – я, значит мы целое,
Без условностей
Навязанных равнодушным социумом,
Оценок и кухонных сложностей.
И пусть смеётся Прага,
подкручивая у висков пальцами.
Не печалься, моё механическое счастье.

7.Не рождённая кукла
 
  каждую минуту чувствовать пульс куклы.(с)

Сочетала размерно-привычное –
Два плюс два по обычаю,
Затевая колесо-напраслину дел
Не по случаю –
По нужде.
 
Заскрипели пружинки пульсами
(Может совесть,
Была незнакома  с чувствами)…
Что с неё взять – обычная кукла:
Зарядили –  принцесса!
Нет – скука.
 
Пожалеть бы её и посетовать,
Попенять на забавы мастера?!

Но не знает кукла, что завтра
Не наступит.

Не будет «после...».

8.Игры Богов

Марионетка - там другое, другие отношения с человеком. Это ведь древнейшая модель человека, знаешь? Был в Древней Греции философ Платон. У него тысяча учеников была. Ты у меня один, а у Платона - тысяча! Так вот, Платон называл человека божьей марионеткой и говорил, что у него тоже много нитей - добрые побуждения, дурные побуждения... Но подчиняться стоит только "золотой нити" разума...(с)
 

Страны росли, возрождались и рушились,
Но с упоеньем капризных детей,
Боги всегда увлекались игрушками –
Юные боги играли в людей.

Вместе сражались камнями, железом ли,
Радость победы деля пополам,
После, друг другу почти бесполезные,
Гордо они разошлись по углам.

Время спешило, мелькая столетьями,
Переменив навсегда игроков,
Умерли боги, состарились дети, и
Взрослые люди играют в богов.

Но все равно, приглядевшись внимательно,
Видно: могущество – самообман.
Люди – набор оловянных солдатиков,
Брошенный Богом в забытый чулан.

9.***
"Куклу следует любить за её одиночество"(с)

Смеются люди, плачут скоморохи,
Спасают от сердечной немоты.
Мой кукловод, на нитях золотых
Веди меня по краю темноты,
Где шёпоты, и шорохи, и вздохи.

Слепи мне мир, слепи из пластилина,
Напой на пластилиньем языке.
Иначе жизнь, как замок на песке,
Как след от утлой лодки на реке,
Истает, истечёт неумолимо.

10.Кукла
Любая эмоция накалялась между ними до стадии кипения и ошпаривала обоих до ожогов первой степени.(с)

Дождь отбивает уныло стокатто по крыше,
Люди лениво кутаются в теплые покрывала.
Кто-то пленился её густой шевелюрой рыжей,
Кто-то вдохнул в куклу жизнь и она задышала.

Ёжится, морщится, кукольно хмурит брови,
Топает ножкой, жеманица в нетерпеньи.
Ей не впервой играть чьей-то любовью.
Ей не впервой доводить до точки кипенья.

В воздух лениво подбросит она монетку,
Кукла заливисто со смеху умирает.
Всенепременно получит она ответку.
Кто-то однажды и ею вот так сыграет.

Дождь отбивает по крышам задорное скерце,
Что ж будь что будет, но кукла не станет плакать.
Кто-то пленится куклой, разбив себе вдребезги сердце,
Сдуру поставив всю свою жизнь на кон.