слон на пяти ногах

Жил-был слон на пяти ногах
и слово, повисшее в пустоте,
болтая лапами и слогами.

Вдруг понимал, что я человек
и сходил с ума
от того, что такой же как все они.

Если думать, как все, то сойдешь с ума.
Если думать иначе – сойдешь с ума
от зубной боли, любовного зуда, страха.
Ни на йоту не ближе к телу своя рубаха,
как ни перекраивай, в какие цвета ни крась.
С макушки волос и речи часть
ищут других частей,
чтобы к ним присоседиться,
слиться, врасти, припасть.

Одиночество – счастье. Его постичь
труднее, чем сжиться со всем и вся.

Веселится виселица, произносит О,
вытягивает губы для поцелуя петлица.
Не голова, - а пуговица
пальто.
Плющу носом автобусное стекло.
Полицейский форд поет: Аллилуйя.

Повернусь внутрь, а тут они,
на портфелях дремлют, читают гаджет,
по текучим окнам плывут огни,
словно дни сквозь ночи.
Моей родни
перекатные тени - по-вдоль обочин
делают сальто-мортале.

Я видел слона на пяти ногах
перед случкой в московском зоопарке.
Почему я не слон на пяти ногах,
не печать на почтовой марке
со слоном, стоящим на пяти ногах?
Такой же, как все,
идущий из ниоткуда,
сегодня, сейчас, по размытым огням.

По лицам салона течет вода,
смывая чернила.
По каплям буквы плывут, растворяясь, теряя ряд.
Слова прозрачные в кромешной тьме парят,
болтая лапками в махровых рукавичках.
Они, как устрицы, на вкус
в горчице с уксусом.