История одного сапиенса

                Зачаты змием чисто ради шутки,
                Ползём сквозь жизнь на пузе, на бровях...
                Евгений Староверов

Мне время суток не даёт покоя,
Любое и мешает сильно жить.
То утро выдаётся никакое
То день такой, что хоть кобылой ржи.
То вечер без бутылки и закуски,
То ночь без бабы или без стихов,
И снова утро за окошком тусклым,
Как будто отпущение грехов.
Чумацкий шлях лишившись перламутра,
Лишает перламутра жизнь мою,
Но утро ведь на то оно и утро,
Чтоб расстревожить каждую свинью.
И оглядев пространство птичьим взором
Лихой коленный топот перекрыв
Я закричал таким истошным ором,
Что Пермь сползла и ссыпалась в обрыв.
Конъюктивиты, оспины болячки,
Ушибы, свинка, триппер и понос,
Я шёл по жизни не особо зряче,
И стих писал, как будто бы донос.
После детсада зона-малолетка
Мне показалась раем на земле,
Такие в этом саде были детки
И воспитатель был на помеле.
Такие были мамки, няньки, соски,
Такие кашки, мать его етит,
Что после них у каждой нашей кошки,
Случался непременно гепатит.
А после были школы, институты,
Сорбонна, Оксфорд, даже ВПШ,
Не без труда порвал я эти путы,
Признаться, не поняв там ни шиша.
Там куклы-арлекины, ваньки-встаньки,
Хозяин, вертухаи, стукачи,
Параши, непригодные для баньки,
И зеки, как весенние грачи.
И залпы громыхающих орудий,
И сбитые колени на бегу,
И те, кого тут величают "Люди",
Но я покрепче слово берегу.
Когда звонки последние пропели,
И школьный бал явился мне во сне,
Склонили надо мною лапы ели,
И шишку даже подарили мне.
Но малолетки до чудес охочи,
Отняли эту шишку у меня,
Я не увидел, так как смежил очи,
И сделал вид, как будто умер я.
Бескрайние поля и труд Отчизне,
Конечно же не грезился с тех пор,
Посылок мне не присылали извне,
А без посылок на тюрьме запор.
Мешки банкнот мне под глаза набились,
И разрасталась дырка от ноля,
А предлагали если - или-или,
Я отвечал: не надо мне "ля-ля"!
Восторг и гомон социальной сети
Я не познал и этим счастлив был,
Я Че Гевару наколол в берете,
А наколол и без берета бы.
Летела жизнь по встречке где-то справа,
Но я её никак не ощущал,
И про твоё лицо в простой оправе
Забыла навсегда моя душа.
Как волос уходили понемногу,
Оставив перхоть в отзвуках строки,
Я не один в строю шагал не в ногу,
Не зная, что так ходят дураки.
А дальше внуки в той же малолетке.
Овраг, в который уползает Пермь,
Рецензии, конечно будут едки,
Как прожигающая простынь спермь.