Остались бы мы прежними людьми

Остались бы мы прежними людьми,
Не будь победы у французов при Вальми,
Когда разгневанный, воинственный народ
Возглавил Келлерман, республики оплот?

История не терпит суеты,
Но всё в ней происходит быстро,
И анекдота милые черты
Стирает гильотина с миной кислой.

Не дожил Моцарт до печальных дней,
Не то бы пожалел подружку,
Что в Вене радовал игрой своей
И обещал жениться композитор-душка.

Что было правдой, что воображеньем,
История соединила в анекдот,
Талантов из народа поддержал броженье,
Их вдохновитель - Бомарше, а не Людовик-мот.

"Должок!" - напомнили евреи-ювелиры,
Закончив ожерелье Дюбарри,
Но тут Людовика свело в могилу,
И фаворитка покидает Тюильри.

"Должок, плати Антуанетта!"-
Всё ныли, причитали ювелиры.
Казна пуста, двух миллионов ливров нету,
Народ оголодал, и короли пошли по миру.

Недолго шли, голодные французы
До гильотины пару довели,
Потуги прусской армии не удержали узы,
И головы четы скатились до земли.

И надо же такому приключиться -
Французам Гёте не помог,
А думал, на войну примчится
И черни преподаст позии урок.

А заодно поддаст военным пылу,
Цена - судьба французских королей,
Примчался на войну - не тут-то было,
На родину вернулся рассуждать о ней.

Так потеряла Франция корону,
Что если б дедушка Людовик был умней,
И не заказывал прилежным ювелирам
Ни ожерелья, ни серёг для Дюбарри своей.

Вот так отмстила изгнанная проститутка,
Ой, фаворитка короля,
Версаль покинувшая на минутку,
Нет, изгнанная, поученья для.

Не дожил Моцарт, Реквием остался,
По жизни при дворах у королей,
Всё детство по Европе он катался,
И умер вовремя, за пару лет до их смертей.

Успел при жизни восхвалить француза,
Слугу-пройдоху, альтер-эго Бомарше,
"Женитьбой Фигаро" создать союзы
Не "за", а "против", что народу по душе.

Так пала Франции корона,
Народ наелся до ушей,
Россия спит ещё у трона,
И кот не падок на мышей.

Но есть молитвенник в лесах,
Он в этот для Европы бурный год,
Вступил в иеромонаха сан,
Саровский Серафим - его народ зовёт.

История не терпит суеты,
Но и Россию обезглавил случай,
Но где же демократии черты?
Одна "путиномания" колючая.

Россия без царей, без демократии,
Без пахаря, кормилец - не народ,
И катится всё до какой-то матери,
Мы безотцовщина, нас чёрт не разберёт.

Есть в небесах заступник Серафим,
Но власть имущие ему и ставят свечи,
Россия милая, очнись, Бог с ним,
Тебе, народ, от власти стало легче?

Какого примиренья с властью ждём,
Не дружбы ли ягнёнка с волком?
Так, не проснувшись, и умрём,
Осталось ждать не слишком долго.

А вот вам и другой исход -
Россия быстро вступит в НАТО,
Славянский правильный народ
Обнимет русского собрата.

А может, побежим к китайцам,
Там тоже наши земли ждут,
Забыли рыбу, мясо. Яйца
И рис в меню нам занесут.

Икру мы вычеркнули сами,
Как не народную еду,
И чай не пьём под образами,
А кипятим из крана ерунду.

Устроился кто поуютней к власти,
Забыл, что есть и прочий люд,
Охотно уплетает сласти, страсти,
Что им законно свыше подадут.

Однако же, и дальше жизнь идёт,
И что-то уплетает утром Франция -
Людовиков отвергнувший народ,
Потомки Дартаньяна и Констанции.
--------
- ребёнком играл для Венского императорского двора, был допущен к играм с детьми, упал и был поднят Марией-Антуанеттой, будущей королевой Франции, история цитирует Моцарта:"Вы милая, я на Вас женюсь!";
- фаворитка короля Людовика XV,
заказавшего для неё ожерелье в два миллиона ливров евреям-ювелирам, но не оплатившего заказ по случаю смерти, выкупить ожерелье несколько раз предлагали Марии Антуанетта, за неимением средств, она несколько раз отказывалась, что не помешало разорению Франции;
- Иоганн Вольфганг Гёте,как участник битвы при Вальми, оставил "Мемуары" с описанием впечатлений от грохота разрывающихся пушечных ядер, которые невозможно понять, если не пережить самому;
- Моцарт страдальчески умер 5 декабря 1791 года, не дожив двух лет до обезглавливания француза Людовика XVI и австрийски Марии Антуанетты, которую и Прусская армия не имела сил защитить;
- Пьер Бомарше, да и сам Вольфганг Моцарт были не прочь посмеяться над незадачливыми королями (графами) и подхвалить их хитроумного слугу, правда, Пьером Бомарше двигала жажда богатства, не лишён её был и Моцарт, но революционный народ посчитал своего вдохновителя Бомарше подозрительно богатым, и беднота его не приняла, Моцарта в могиле это уже не касалось;
- в 1793 году инок Прохор принял сан иеромонаха с именем Серафим и ушёл молиться в затвор;
- большевистский еврейский переворот (читаем настоящие фамилии большевиков) 1917 года, с последующим грузинским авторитаризмом с садизмом и паранойей