Цветы запоздалые, фраг. 29

Гению Михайловичу Попову (1927-1992)

Я помню крупную фигуру.
Души добрейший человек,
Он не входил в «номенклатуру»,
Хотя был не глупее тех,
Кто был тогда вверху, у власти
Или делил ту власть на части,
Приватизировав ее,
Как дело личное, свое.

Немного имя подкачало –
Не гением, конечно, был,
Он был простой и честный малый,
И дело знающим он слыл.

Его звезда взошла с востока –
Дальневосточник, сибиряк.
Все, что ни делал, знал глубоко,
А не абы иль кое-как.

Во всем была фундаментальность,
Стремленье до всего дойти;
Не легковесная банальность,
А вечно поиски пути.

Был одно время он и «замом»,
Но долго там не удержался –
Предпочитал ходить он прямо,
За что с той должностью расстался.

Когда здоровался со мной,
То осторожно руку жал
Своей массивною рукой –
Меня ли очень уважал
Иль просто силу свою знал,
Но я запомнил жест такой.

Он дачу собственным трудом,
Своею силою поднял
И умер так внезапно он,
Чего никто нет ожидал.

Поднял тяжелое чего-то,
На крепость полагаясь рук,
Но, видно, лопнула аорта,
Он застонал и рухнул вдруг…

Как скорый поезд,  жизнь промчалась,
Не знаю, помнят ли его,
Но что-то светлое осталось
В моей душе, и оттого
О нем я с грустью написал,
Хоть и  мало его знал…