Я иду

Я иду. И звездная пыль
Смотрит глазами робкими.
Наша легенда иль старая быль
Скрыта за теми сопками.

Где-то за склонами дальних гор
Месяц слепой заметил вдруг
И не сумел позабыть с тех пор
Эту твою отметину.

Только тоску и безумную ложь
С криками гонит ветер.
Ты не заметишь, когда умрешь,
Как и никто на свете.

Ветер разгонит вечернюю мглу
Клочьями чьих-то мыслей.
Я не замечу, что я живу,
И не запомню смысла.

Старые были, туманные сны
Брошены в злые дали.
Бедные дети случайной весны,
Здесь нас с тобой не ждали.

Ветер рассвет перемелет в прах-
Так наступают столетья.
Мы незаметно умрем в горах,
Бедные, злые дети.


А было так: он с гор слетал, и в кровь
Срывал одежды с плеч на пыльный зной.
И в ярком крепком голосе дрожало
Кровавое и гиблое начало.

Как он плясал, и, спину изогнув,
Как алый змей парил и хохотал.
Он-ветер. Он - начало всех начал.

И сотни робких призрачных существ
Толпились за громадною спиной.
Они с трудом вдыхали желтый зной,
И, пьяны незнакомою волной,
Влеклись за ним. Он вел их за собой.

Но в забытьи он различал едва ли,
Что их глаза беззвучные рыдали,
И что багряная бушующая кровь
Смывала с лиц и слезы, и любовь.


Слушай. Так отгорело и осыпалось в прах
Старого мира тело в дальних седых горах.

Слушай. Вставал из дыма
Древним и молодым,
Яростным,неколебимым,
Радужным и седым,
В адском огне горящим,
Шествующим на восток,
В прошлом и настоящем
Этой планеты Бог.
И по морям и суше
Двигался налегке
Сквозь имена и души
С Временем в кулаке.

Косному истукану
Вольности не постичь.
С неба, хмельной и рьяный,
Дерзкий срывался клич.
И, словно зля птица,
Ищущая свою смерть,
Ты прилетел разбиться
Здесь о земную твердь.

Боль обожгла столетья.
Как же забыть о ней!
Хлесткой тревожной плетью
Корчился в небе змей.
Только, сгорев до пепла,
Ты оставался жив,
Чтобы душа окрепла,
Бога в себе убив.

Дрогнувший до основы,
Мир приходил в покой.
Горы вставали снова,
Вздыбившись над рекой.
Моря седое тело
В сердце легло земли.
Вымывшись, стали белы
Оба крыла твои.

И,когда свет дробился
В их чистоте лучом,
Кто-то в тебе молился.
Трудно понять, о чем.


Ветер. Ветер над миром.
Запутался в клочьях рваных дорог.
Сбивая осенних кумиров,
Расцвел на обочине белый цветок.

И чье-то далекое пламя,
Слезами зажегшись во тьме,
Над нашими головами
Томительно пело луне.

И мучились снова столетья
Над вечной проблемой людей.
Сгорали жестокие дети
На остовах их кораблей.

Ушли, не родившись, из мира,
Но смерть их в полуденный зной
Негаданно, неторопливо,
Таинственно стала Весной.
И разве ты думал и ведал,
Кружась в мутном танце теней,
Что, даже добившись победы,
Ты будешь не властен над ней?

Что крылья твои белоснежны,
А голос так чист и высок?
Ты - сын одинокой надежды,
Ты - Ангел. А, может быть, Бог?

Ты это поймешь, умирая
Над каждой из многих потерь,
Как птица, в пожаре сгорая,
Крича, словно раненый зверь.
Сживаясь со множеством линий,
Сомнений, обрывочных фраз,
Один в безвоздушной пустыне
Ты будешь молиться о нас.

И вновь призовешь:"Мои дети!
Мы встретимся в райском саду!"
Извечный шутник, юный ветер,
В ответ донесет: "Я иду..."