Сгорела

Мирослава поет: забирай, забирай, лети, где ты, чудо крылатое, слышишь ли или дремлешь? Я приму тебя всяким, я буду тебе светить, только дай мне надежду и голос, мечту и время. Мирослава поет: забирай, забирай отсель, здесь нет света, нет веры - нет веры тому, кто жаден, что мне мир если в нем на погибель уходят все, кто не смог отыскать себе имя и свет во взгляде.

(У Рапунцель в устах: свет пролей, путь найди, цели, возвращай, что желанно - и в руки прольется злато. И тогда пролетают синицы и журавли мимо рук, в коих лапы и перья жар-птицы сжаты. У Рапунцель в устах: свет пролей, путь найди во мгле, и тогда он увидит что в мире есть место чуду).

Исцели его, слышишь, желанная, пожалей, и тогда он найдет повод верить в себя повсюду где бы ни бы и не пил, смелее им отворяй и врата и сады, тюрьмы, карцеры и засовы. Свет несущая дева - спасительница твоя, даже если спасенного раз и спасают снова.

Мирослава твердит: человек ты или дракон, я люблю тебя, слышишь, не стану тебя бояться. Улетим к горизонту - открыто и далеко - и по черным чешуйкам скользят юной девы пальцы.

Кем бы ни был желанный - они рассекают мрак золотистым ли светом ли песнею ли, ладонью. Кто не ищет врагов тот для мрака лютейший враг, если голос хрустальный затмит чью-то песнь воронью.
Оттого она бьется и молится: забирай! - если первой гореть, то тебя исцелит вторая.
Где бы ни был отважный, та дева шагнет за край. И пусть даже несущие свет для него сгорают, Мирослава поет: время - реки, рукам - жених, деве - час (делу время, дар - богу и отдых телу).
Змею помнится каждая любящая из них.
Потому что здесь каждая
в миг
для него
сгорела.