В холодных сенях отдыхали ведра,
умаявшись за день от жестких рук,
и плавал в них, волшебно перевернут,
мир зыбких недоуздков и подпруг.
Во сне тревожно всхрапывали кони,
играл сверчок со своего шестка,
и на печи за ворошком супоней
горели два зеленых уголька.
А я внимал, от страха холодея,
и, право, до утра онемевал
от ветхих врак про леших и злодеев
и, как на казнь, всходил на сеновал.
Отсюда началось мое прозренье.
Но мог ли я помыслить в этот миг,
что детское зажмуренное зренье
откроет мне глаза на целый мир?
И если будет пусто мне и голо,
и если стану я жестокосерд,
меня спасет мальчишеское горло,
испившее наивных тех бесед.
И я последней искрою в поэте
вернусь в те незабвенные года
заснуть, как засыпает на рассвете,
в уставших ведрах чистая вода.
1964(?) г.
В холодных сенях...
© Copyright: Игорь Лазаревич Зайонц, 2017
Свидетельство о публикации №117111208106
Свидетельство о публикации №117111208106
Рецензии