Орфей и Эвридика

Свободный пересказ содержания мифа в ритмике поэм Гомера.

Только Любовь порождает великую музыку мира,
Только она озарит даже сумрак чертогов Аида.

В славной Фракии жил юноша. Боги Олимпа
Щедро его одарили чарующей лирой,
Что не сравнимый ни с чем упоительный звук издавала,
Если рукою своею он к струнам златым прикасался.
Птицы тогда замолкали, внимая Орфею,
Рыбы в глубоких морях шолохнуться не смели,
Песнь не решаясь нарушить никчемным плесканьем.
Даже свирепые Боги - и те прекращали сраженья.
Чудо мелодии было сильнее раздоров и гнева.

Только Любовь порождает великую музыку мира.
Звуки мелодий - блаженное детище чуда.
Так Эвридика, прекрасная мудрая нимфа,
Стала Орфею навеки любимой женою.
Но долговечно ли в мире подоблачном счастье?
Нимфа укушена злой ядовитой змеею,
Тень ее бродит в подземных чертогах Аида.
Мыслим ли звук, что грусней одинокого песни?
Мыслима ль боль, что острее кинжала потери?
Птицы в листве, да и рыбы в воде замирают,
Скорбно внимая мелодиям тяжкого горя.
Боги, проникнувшись сердце терзающей песней,
Смертным пожертвуют то, что дано лишь бессмертным.

Как безрассудна Любовь, ведь ее не удержат
Серные реки и скалы в чертогах Аида.
Юный Орфей опускается в царствие смерти,
Только б в объятья свои заключить Эвридику.
Скорбные песни как реки в подземных ущельях
Сердце Аида печалью своей омывают.
Больше не в силах он быть хладнокровным владыкой,
Даже Сизиф оставляет бездвижным свой камень.
Ныне и только сейчас позволяется смертным
В мир поднебесный вернуться из царствия скорби.
Но при одном лишь условии чудо свершится:
В долгом пути ни единыжды не оглянуться.

Узкие тропы ведут с преисподней наружу,
Мыши летучие путников часто сбивают.
Нимфа спешит по следам за своим ненаглядным,
Он же не знает, идет ли любимая следом.
Тяжесть сомнения - невыносимая ноша.
Бремени этого юный скиталец не вынес.
Сбросив его, в непроглядную тьму оглянулся.
Белыми крыльями взмыли любимые руки
И унесли Эвридику в безмолвное царство.

Только Любовь порождает великую музыку мира,
Силой ее преисполнится мудрое сердце.
Долго Орфею меж смертных прийдется скитаться.
Песни земной в подземельи Аида не слышно.
Слышат прискорбную музыку звери и птицы.
Боги внимают печали и звери, и люди.
Век человеческий короток. Доброе ль дело
В горьких слезах утопить дарование жизни?
Девы-вакханки, что жили тогда во Фракии,
Времени попусту в горе терять не желали.
Ждали они, что одну из них выберет в жены
Юный Орфей. Станец славным царем вакханалий,
Скорбную лиру заменит на радостный бубен.

Тщетны бывают надежды мудрейших из мудрых,
Вовсе бесплодными были мечтанья вакханок.
В гневе камнями они закидали Орфея,
Не сберегли его даже чудесные струны.
Стали серца их от зависти глухи и немы.
Добрые нимфы нашли бездыханное тело,
К звездам, скорбя, вознесли златострунную лиру.
Тень же Орфея ликует в объятьях любимой.


Часто, закутавшись в шаль предрассветной порою,
Я выхожу посмотреть на созвездие "Лира",
Слушая, как серебристой играя струною,
Льется из космоса музыка древнего мира.