чудовище

Движутся тени, шепчутся… наплевать! –
тени всегда осудят и что-то скажут.
Словно присяжные:
ищут улики и пятна себе под стать,
смотрят вослед протяжно,
интерпретируют. Только не всё ли равно? –
сердце танцует, чувствуя настоящее.
Тот, кто его не слышит, глазам доверяет, но
можно ли верить тому, что искажено? –
внешность порой обманчива.
Видимость мнима. Уродство и красота
скрыты в душе. В таинственном замке ночи
когти вопьются в запястье, иль зубы волчьи?
Слышишь свирепый рык? – зови-не зови на помощь:
тропы теряются в заверти колдовства…

Тянет невесту в сумрачные места,
если любимый – чудовище.

Можно ли верить музыке тайных чувств,
необъяснимых, разуму неподвластных:
смутным догадкам, наитию, знакам? – Пусть
низкие ноты обыгрывают опасность,
держат интригу и углубляют краски
предначертания, рока.
Мешает одно:
тени, что следом бегут и дают советы.
Вроде бы складно, угодливо и умно,
но – тошнотворно-искусственно и нелепо.
Шепчут испуганно, крадучись, исподтишка,
прячут глаза от огней, распадаясь на части;
жмутся в простенках, нишах и закутках.
Могут ли знать они, что такое – счастье?
Сгиньте!..
…
Страхов редеет чаща, впуская свет,
и, лепестком цветка, падает занавес.
Вот оно, время истины – то есть… всего момент:
либо танцует чудовище, либо – нет.

– Можно ли Вас пригласить, красавица?
Голову
           кружит
                танец…