Мрак

Мрак.
Шаг
вперёд,
и вот
сам Хронос,
весь космос
в чёрном огне,
движенье вне
эфира свищет,
светила чище
являют круговерть,
ту оставляя Твердь,
как встарь: в цепях и розах,
в ночных кромешных грозах.
Огромный парк и демон сна,
гигантская — блестит луна
и разделяет — область неба
на Гелиос и дым — Эреба.
Лаванда бродит около звезды,
уничтожает — белые мосты,
волком лютым, волком блудным ворошит
трупы планет и — неистово — визжит
о ком-то павшем: неземном, неведомом,
кто лучезарными сокрыт рассветами,
не воссоединяет тлеющий пергамент,
а покоряет человечество — пугает
всех людей длиной и гордостью могил, повети,
поскольку рок раскольный воистину бессмертен.
Трёхликие Богини! Приветствую, — засим Церна!
И гой во мрак. — Днесь пряду вам славу из ночного льна.
Кровь кровавым рекам, кости к черепам минувших гарды,
благодарю — за чистые Миры и за честь Астарты!..
Я трижды кланяюсь и покидаю вас — отныне,
вот, я один. Передо мной лишь големы из глины,
арабские копейщики и лучники из Рима,
десятки тысяч жертв, указ — кесаря, эмира,
да иных роскошных генералов и вождей,
купающихся в багре и рокоте мечей.
Таков мой путь туда, где не горит звезда,
где Вечный мрак её не создавал пока,
только одичалый пилигрим воззрит
забвенье, провозгласит зарю пиит,
обрекая купол смертной думой,
в час страдальный, дикий и угрюмый
лишь гость нежданный поёт в огне
о мгле: жизни, смерти на Земле.
И о краткости мгновенья,
сонмах Ада умиренья.
Так что ж, и угли костра,
убелённая хандра
и ангелы-сверчки,
из света огоньки,
но будет то же,
печать на коже.
И мреть вдали
глаза мои
смыкает,
я знаю
хруст плит,
трещит
так
мрак.

Гончаров А.С.
2017