Владимир Дараган. Интеллектуальная Катастрофа

Интеллектуальная катастрофа
Владимир Дараган
Не пугайтесь заголовка эссе. Точнее было бы назвать его интеллектуальные проблемы, но проблем у нас много – зачем добавлять еще одну? Катастрофа – это интереснее и загадочнее, при этом слове мы оживаем, стараемся что-то сделать.
Итак, грядущая интеллектуальная катастрофа. По пунктам.


1. Допустим, что мы читаем не меньше, чем в двадцатом веке. Но говорить о книгах практически невозможно. Доступных книг стало слишком много. Вероятность, что вы с собеседником одновременно читали одну и ту же книгу, равна нулю. Возможно, вы читали эту книгу три года назад, но уже забыли, о чем там речь. Разговор не получается. Как жалки попытки сказать, что вы открыли новое имя! В лучшем случае вас попросят прислать сообщение с именем автора. На этом все закончится. Пока еще можно говорить о сериалах – тут вероятность совпадения больше. Но стриминг развивается, мы смотрим разные сериалы.
Почему это предтеча гуманитарной катастрофы? Мы все меньше говорим о литературе и серьезных работах в кинематографе. Разве что ругаем или хвалим скандальные киноленты. На замену приходят разговоры о политике (сразу вспоминаются «пикейные жилеты» Ильфа и Петрова) и быте. А это конец интеллектуальной жизни.


2. Наши знания становятся википедичными и гуглообразными. Мы перестаем изучать связи и динамику. Можно легко поругать или похвалить экзистенциализм Сартра, прочитав пару страниц в сети, но мало кто удосужится изучить работы Кьеркегора, Гуссерля и Шеллинга, чтобы понять, как Сартр пришел к своим выводам. Результат – наши знания становятся все более поверхностными, нам все труднее «вставать на плечи гигантов», чтобы идти вперед, а не повторять уже сделанное.


3. Мы приросли задницами к креслам у компьютеров, почти перестали разговаривать. СМСки и комментарии к постам заменяют нормальное общение. Почему это ужасно? Потому что в живом разговоре человек скажет больше, чем напишет. Профессионалы стараются не писать о своих бредовых идеях, о мыслях, которые могут быть неоднозначно интерпретированы. В сетевые дискуссии, обычно, вступают дилетанты. Их замечания такие, что профессионалы стараются на них не отвечать, чтобы не опуститься до их уровня. Живой разговор – это другое. Тут не отмолчишься и не отшутишься от неудобных вопросов. Можно рассказать о фантастических идеях или захватывающей дух интерпретации известных фактов. Такие беседы окрыляют рассказчика и слушателя.
Это уходит. Даже образование становится виртуальным. Онлайн университеты все популярнее. Они прекрасны для повышения квалификации, но ужасны для интеллектуальной жизни.


4. Настоящий искусственный интеллект появится в момент, когда компьютер научится не только отвечать на заданные вопросы, но и задавать вопросы сам себе. Тогда рухнет последнее прибежище нашего интеллекта: наука и техника – области, где мы еще думаем и стараемся получить систематическое образование, понимая, для чего оно нужно. Но и тут наметились опасные тенденции – вместо размышлений о причинах, следствиях и фундаментальных основах мы все чаще используем компьютерное моделирование. Это проще, нагляднее, не надо ломать голову.

Пунктов можно добавить, но и перечисленные вселяют страх и ужас, когда думаешь о нашем будущем. Мы перестаем разговаривать, писать письма, читать больше, чем три абзаца. Мы ленимся запоминать и думать.
Как с этим бороться, как оттянуть конец нашей интеллектуальной жизни? Можно, конечно, пропагандировать книжные клубы, встречи с интересными людьми, напоминать, что учиться никогда не поздно, но все это есть. И практически не работает. Интеллектуальная лень вползает в нашу жизнь, гаджеты заменяют общение. Скоро подешевеют, станут прекраснее гаджеты с виртуальной реальностью, и тогда нам придет конец. Этот конец будет красивым, легким и радостным.