В старинном замке Вульфенгард

В старинном замке Вульфенгард
Среди больших охотничьих угодий,
Где каждый третий был бастард
(Бастарды нынче в моде),

Нестарый лорд, хорош собой
Бранил безбожно всю прислугу,
И крик его, как волчий вой,
Пронзал когтями всю округу.

«Ах, черти пёсьи, пошли вон!
Чью потную увижу рожу,
Срублю два пальца топором!»
И знали все – а этот может…

Охотно шли, греха подальше,
А может быть подальше от труда.
Бросали лес, подковы, молот,
Хозяйство всё летело в никуда.

И выпинав под зад ногами
Последних горничных-девиц,
Лорд огласил пустые залы
Совсем не трелью певчих птиц.

«Ах, мать твою, за что мне кара?
Башка трещит, как череп тролля,
В котором молот мой оставил
Следы любви большой и воли.

Не уж вчера я мёду перепил
На празднике охоты и угара?
Иль гад какой чего мне в мёд подлил?
Ну я устрою этим медоварам!»

Несчастный лорд присел в качалку-кресло,
Задумчиво достал в мешке табак
И мутным взором обложил то место,
Где голову повесил Короля собак.

Так окрестил он свой охотничий трофей,
Свою вчерашнюю великую победу,
Когда пугая перегаром лесных фей,
Забыл в азарте все запреты

И гнал все дальше в чащу зверя,
Каких здесь отродясь он не видал.
Над трупом долго лорд стоял, не веря,
Что старый волк ну наконец-то дуба дал.

«Хорош, зараза, был противник,
Пусть до чего неистово вонял!
По лесу мчал, подобно ливню,
Меня за руку даже чуть поймал…»

Отдавшись весь воспоминаниям,
Уставший лорд тихонько задремал.
И снился вой ему да вперемешку с пламенем,
Которым зверя смело он пугал.


В упавшей трубке тлел табак,
Распространяя горький запах;
Пылился в вазе красный мак…
Спросонья лорд глядел на лапы,

На пальцы волчьи все в когтях
И шерсть растущую невольно.
Последним в памяти остался страх
И мысль тупая: «Чёртовы вервольфы…»