Как-то в деревне

Как-то ездил я в деревню,
Приглашал Иван.
Вся была деревня пьяна,
Ванька был не пьян.
Он играл на балалайке,
Даже песни пел.
Я у входа возле лайки
Встал и обомлел.

Там плясали "чардаш" хлеборобы,
Им в ладоши хлопали зазнобы,
А по всей деревне и по полям
Разносилось радостное: "Гуля-ям!"

Пели местные артисты,
Пели шофера,
Пели вместе трактористы
И бухгалтера,
Пели скотники, доярки,
Пел и моторист,
Лишь один сидел насупясь,
Кажется, юрист.

И играла лихо балалайка,
И на кухню бегала хозяйка,
А по всей деревне и по полям
Разносилось радостное: "Гуля-ям!"

Стол ломился от закусок,
Да и от вина.
Кто-то жрал, а кто-то кушал,
Кто-то пил до дна.
Разливали по бокалам
Водку через край,
Кто-то громовым вокалом
Повторял: "Игра-ай!"

И бренчала снова балалайка,
И на кухню бегала хозяйка,
А по всей деревне и по полям
Разносилось радостное: "Гуля-ям!"

Всё шаталось, всё скрипело,
Стулья,стол, диван,
Люба Ванькина уж пела,
Подносил Иван.
Лук, пельмени, медовуху,
Всё тащил бедняк.
Кто-то лил друзьям сивуху,
А орал: "Конья-як!"

И валились на пол хлеборобы,
Вместе с ними падали зазнобы,
А потом и вскорости подо мной
Зашатался в стороны шар земной.

Я проснулся утром рано
Третьего аж дня,
Краля голосом сопрано
Подняла меня.
Громко пела, надрываясь,
Как был вечер мил,
А я думал ей чего-то
Кто-то прищемил.

И орали снова хлеборобы,
Им в ладоши хлопали зазнобы,
Мол, в каком селении не живи
Никуда ни денешься от любви.

Я уехал, похмелившись,
Всё прошло давно.
Пролетел, словно приснившись,
Праздник, как в кино.
Я бываю среди леса,
Езжу по полям,
А в душе, как гвоздь от беса,
Слово то: "Гуля-ям!"

Ох, как лихо пела балалайка,
Ох, как быстро бегала хозяйка,
Как по всей деревне и по полям
Разносилось радостное: "Гуля-ям!"