Апории Зенона. Застывшая стрела

       А теперь перейдём к самой интересной апории Зенона, напрямую затрагивающей вопросы пространства и его ключевого понятия "места" - самой интересной вовсе не для широкой публики, которая навряд ли когда-нибудь отлипнет от Ахилла и черепахи ввиду их подкупающей наглядности, но самой интересной для подлинного философа и мыслителя. Это апория летящей стрелы, споткнувшейся об умозаключения Зенона и застрявшей на месте. В ней нам предлагается умозаключить, что летящая стрела на самом деле покоится. Ни больше и ни меньше. В "Ахилле и черепахе" огромная скорость не могла обогнать маленькую, здесь любая скорость и любое движение вообще отменяются.
В общем налицо - кардинальный подход. Не надо никаких сравнений - движения нет вообще.
       Как мы уже и говорили выше, все апории Зенона в принципиальном смысле тождественны одна другой, однако не в каждой из них легко добраться до "Зеноновских механизмов столоверчения"))), так что мне кажется, что апория летяще-нелетящей стрелы будет прекрасным вариантом покопаться в "Зеноновской кухне" - без сравнительных движений, движения Ахилла-бегуна и движения скоростной черепахи( а черепаха, которая бежит всего лишь в 10 раз медленнее прекрасного бегуна, это, нужно вам сказать, скоростная черепаха), мы расстаёмся со всеми наглядными взаимозависимостями одного движения от другого и "берём быка за рога".

     Приводим апорию:

      Летящая стрела неподвижна, так как в каждый момент времени она покоится, а поскольку она покоится в каждый момент времени, то она покоится всегда.

     Переводя на русский язык с философского и желая пока только пояснить мысль Зенона и его аргументы, получим: в любой момент времени, мы можем определить где находится стрела, в каком таком месте и следовательно, там она и будет пребывать, покоится, но проводя бесконечные замеры времени, мы получим бесконечное число таких мест, в которых она покоится, и у нас выйдет, что стрела повсюду по своей траектории только и делает, что покоится, как же она тогда может лететь?

     Ну что же, подход к Зеноновским апориям мы тоже уже определили: сначала рассматриваем апорию как ложь, враньё, затем рассматриваем апорию как заблуждение, ошибку и затем как урок, вопрос.
Начнём со лжи. Дело в том, что стрела нигде по всей траектории своего движения не занимает места, такое место мы определяем ей условно, мы только говорим, что стрела в такой-то момент находится там-то и там-то и это верно, но занимает ли она там, в этом там-то - МЕСТО? Нет... Стрела занимает место в колчане, в луке, в начале своего движения, она занимает его в конце, когда упадёт на землю или вонзится в чьё-то горло - то есть, как раз обретёт своё место и это место будет довольно кровавым, но когда стрела летит, что-то не даёт ей занять место в каждой точке или каждом отрезке пространства, что-то выталкивает её, стрела бы и хотела, но не занимается и мы знаем из физики, что выталкивает её та энергия, что придана её движению. Мы, однако, не физики, чтобы рассматривать эту энергию, нас интересует несколько другое - взять и помыслить что же происходит, и помыслить правильно. Так вот помыслить правильно в данном случае, это понять, что места у летящей стрелы на самом деле нет. Со стрелой в этом случае мы должны поступать вот как: как физики говорить - стрела находится в этот момент там-то и там-то, но как философы - в этот момент стрелы нет в этом месте. Подчеркнём ещё раз, как философы мы должны говорить: в этот момент, вот в этом месте стрелы нет - в этот момент её оттуда выбрасывает или она это место покидает, вот это, именно это конкретное место НЕ ЗАНИМАЕТ стрела. Тем самым мы возвращаем стреле её движущееся "нигде", несправедливо отнятое Зеноном.
      Но пока всё это кажется нам безумно странным - почему мы должны так говорить и что мы тогда вычисляем физически? Мы вычисляем странное отсутствие стрелы, метафизической природой которого не интересуется ни один физик, коль скоро он ведёт просто-напросто свои земные расчёты, и по его земным расчётам стрела ДОЛЖНА находится там-то и там-то, но по метафизическому размышлению физик вычисляет лишь условную возможность нахождения стрелы в каком-то месте - скажем так - вопрос о месте, вот что он вычисляет. Стрела летит и несёт с собой вопрос - а в этом месте мне можно? - нет, а в этом месте? - нет, а вот в этом? - да - стрела падает на землю. Если вы хотите, чтобы стрела действительно оказалась в вычисленном вами месте, допустим через секунду полёта, то ставьте там щит, стрела натолкнётся на него и приобретёт МЕСТО - ваши физические расчёты при этом не изменяться, но метафизика, которая выражает СОБЫТИЯ, а не числа и формальности будет совершенно иной - стрела получит наконец-то реальное место, но тогда, после этого она никуда уже дальше не полетит!!!! Потому что если стрела НАШЛА своё место, то движение заканчивается. Понимаете ли вы о чём я веду речь?
      Каждое место пространства борется со стрелой, а стрела борется с ним, ткните пальцем в любую точку - там стрела пытается войти в место, и одновременно его покидает - ну как в любимом нашем известном мультике, помните - "шарик входит и выходит", "входит и выходит", но не занимает МЕСТА.
      Но тогда в каждой точке пространства - стрела НИГДЕ? И тогда она повсюду НИГДЕ и мы получаем полную неопределённость?
      Вовсе нет, мы получаем несколько иную определённость, взятую через отрицание. И работать с такой определённостью крайне трудно, гораздо проще её попросту не замечать, если ты к примеру физик, или если ты к примеру Зенон, вот такой прославленный горе-мыслитель. Поэтому и у физиков наших, и у Зенона стрела действительно покоится, но лишь в силу того, что ни физикам, ни Зенону не доступна мыслительная мощь понятия "нигде". Наши физики столь же мало понимают движение, как и Зенон, - принципиально, они не знают что это такое и потому интуитивно тяготеют к Зенону, также непонимающему движения, но зато активно-рассуждательно берущемуся за дело. Наши физики копируют не столько мысль Зенона, сколько способ его поведения и подхода, уж больно он симпатичен нашим физикам и вполне подходит им - неспособность к неспособности так сказать. Ну да ладно, это всё было лирическое отступление. Вернёмся всё-таки к нашему мощному и потерянному "нигде".
      Сейчас мы ещё об этом поговорим и я уверена наш вопрос будет становится всё ясней и ясней. Потому что в отличие от Зенона, у меня нет желания людей запутывать, я, наоборот, разгребаю их лабиринты, нахожу нить Ариадны и вывожу на свет.
      Так что давайте немного отвлечёмся, чтобы приблизиться с другой стороны. Вспомним обыкновенные русские сказки, помнится была там такая одна, где звучало приблизительно следующее: "пойди туда, не знаю куда" и "найди то, не знаю что".... Удивительно, но народное сознание, как оказывается, вполне мыслит такими понятиями как "неизвестно куда" и "неизвестно что". А герой этих сказок так и вообще их воплощает и выполняет. Можем ли мы представить возле такого коленкора "неизвестностей" наше "нигде"? - Конечно можем, наше "нигде" несомненно относится к той же области. Значит нам сюда.
Гораздо больше является удивительным то, что философ Зенон не подозревает об этом "нигде", оказываясь в хвосте даже по отношению к народному сознанию. Для философа Зенона, как он утверждает в других своих высказываниях, всякое сущее находится ГДЕ... ну то есть где-нибудь...
      Мда?... Вы уверены?... Что всё, что есть находится ГДЕ?... А, как например, время? Оно находится где? Хорошо, если это ручка, стол, пол, дом, даже человек, а если это время, допустим? А ведь время ЕСТЬ. Но оно - НИГДЕ. Смотрите, вот нам и пригодилось наше НИГДЕ - оказывается бывает нечто такое, что находится НИГДЕ. И точно - время появляется там, где появляется движение, а движение появляется там, где теряется место. Наша стрела движется и она находится в мощной зоне "нигде" и потому столь важно составляющей для неё сразу же становится время. Мы чувствует, что "нигде" и время, и движение очень сильно связаны. Как они связаны - нам ещё предстоит понять, но пока мы не можем сильно отходить от апорий Зенона. Мы подчёркиваем пока лишь то, что Зенон лжёт - не всякое сущее имеет место, и летящая стрела, кстати, как раз случай, когда сущее не имеет места, очевидно движение тесно связано как раз с с неимением места, а не с формальным утверждением Зенона о том, как сущее должно себя вести.