Город

Милые дети в дали горькой плачут,
Ломают игрушки, смеются в ночи.
Хотел по-другому, но как же иначе?
Где горе есть, там счастья не жди.

Кровавый горизонт в кошмаре ночи душной.
Домой мясник с топориком идет,
И провожает его ласково, радушно,
Скот падший, покорно ждущий свой черед!

И врач склонился над пациентом:
«Я вырву сердце вам, лишу вас чувств!
Ведь лучше все же быть безмозглым сгустком,
Чем жизнь познать из старчих мудрых уст».

И там кухарка, задорно ухмыляясь
Между коленей дурня, держа в руках букет,
Смеется весело, под руки подставляясь,
Кричит: «Я знаю! счастья в браке нет!»

В трактире старом, где травят всякие преданья,
Уснул за дряхлым стулом у окна
Вояка бывший, пьяный, без сознанья,
Жизнь увидавши, насытился сполна.

И город засыпает, не слышно в нем детей.
Завтра ведь день рабочий, трудный, страстный.
Уснули все спокойно, без затей,
Не думая, пали пред сном ужасным.

Кровавый горизонт в ночи сверкает,
А город спящий не видит красоты.
Сидя под деревом, кричащий стих свой сочиняет
Старый поэт, что руками ласкает цветы.

Спиною к городу, трактиру, детям, воинам…
Он любит их, но страшно сознает,
Что пали все под жуткою агонией,
И он один в тиши ночной поет.

Он правду режет, болью платит. И платит пониманием.
Свободный клич в ночи затих.
Сейчас людей и город мыслью обнимает,
А на рассвете выйдет против них.