Поселенская новелла

   Двумя неторопливыми ударами кочерги "Тайсон" раскроил череп "Седому".
Для этого имелось по крайней мере две причины - хронический дефицит душевного спокойствия и неутолимая любовь к "катанке", самодельной водке изготовленной из парфюмерного спирта путём разбавления того водой.
   "Седой", сжимая в щепоть лоскутья пострадавшего скальпа окровавленными руками, рычал и звал на помощь свою верную подругу Таньку, но тщетно. Занята была - всякими дилерскими делам по распределению мат. ценностей среди других обитателей поселения.
   "Тише будь" - посочувствовал "Седому" - "Тайсон", бережно засовывая в карман пуховика остатки недопитого конфликта и душевно растворив ногой дверь, почти угадав каблуком в ручку, шагнул прочь.
   Зябкий мартовский вечерок принял его в свои, ещё недозимовавшие объятия, остужая щёки и лоб прохладой. "По морскому" брёл страдалец по загаженным проспектам поселения, минуя коттеджи барачного типа, которые смотрели ему прямо в душу своими подслеповатыми окнами из-за грязных стёкол и постоянной недостачи напряжения, причём в том месте, где она должна была быть - души не было!
   Болели разбитые об "Седого" кулаки, болело самолюбие - ведь его-то "катанка" не любила! Но что это были за страдания, по сравнению с болью за страну, чем череп его раздвигало думами о предстоящих выборах в воскресенье - "За кого голосовать?!
Какая программа писана для него?! Какая не писана"?!