Скрипач

Всю свою жизнь изложив на бумаге,
устало снимаю с лица я очки.
Эмоции, чувства меня убивали,
бывало порой, что и выл от тоски.

Рассказ получился довольно объемный:
немного печальный, местами смешной.
Таким он не должен был быть изначально,
но сам управлял я своей же судьбой.

Хотелось придумать большущую книгу
- печальную повесть не о себе...
Но все, что писал, превратилось в интригу,
которую я изложил на листе.

Тогда мой рассказ начинался с простого:
«Жил бедный скрипач в своем доме пустом.
Наутро же, выйдя к крыльцу за газетой,
бесхозную скрипку нашел под окном.

Сперва удивился такому раскладу.
Потом же отнес инструмент к себе в дом.
И в комнате темной, под ржавой лампадой,
он странный орнамент увидел на нем».

Потом я запнулся на пятой странице,
чуть медленней мое дело пошло.
И было так грустно, хотелось напиться,
пока вдохновение вновь не пришло.

Схватив вновь перо, продолжаю я книгу:
«Тот день отличался от всех остальных...
На площади главной, где было тоскливо,
скрипач заиграл, несмотря на других.

И стали в его голове «бегать» мысли,
как будто читал отголоски чужих.
Он не успел ведь тогда удивиться,
играл, узнавая немного о них.

О тех, кто спешил поскорей на работу,
кто дома оставил включенный свет.
О тех, кто любовь воспевает лишь к Богу.
О всех, кто есть с нами, и тех, кого нет.

А после, окончив свое выступление,
он будто очнулся и глянул вокруг:
Все люди взирали так удивленно,
его обступив в небольшой полукруг.

"Какой неподдельный талант!", "Вот же странный...",
"Одет этот парень довольно чудно".
«Как странно... Играл я на скрипке нормально,
а в этот же раз меня, как прокляло!»»

Закончил на двадцать девятой странице
и отодвинул листы от себя...
Ночами чего-то мне плохо так спится,
и будто свинцом налита голова.

Но всё же упрямо сажусь за машинку
и продолжаю книгу свою:
«Скрипач не нашел себе снова работу,
лишь скрипка и держит его на плаву.

Решив прогуляться, он вышел из дома,
прошел в центр города, в маленький парк.
Достал он там скрипку и, сев на скамейку,
исполнил произведенье про арк.

Своими глазами он видел легенду про то,
как возник тот оплот в Бухаре.
А мимо неслись незнакомые лица,
пока скрипач в шоке стоял на жаре.

Закончилась музыка, но все осталось.
И чудо дано разглядеть наяву.
Ходил он везде, ощущая усталость,
но все ж понимал, что не снится ему».

Проснулся средь ночи, спина жутко ныла,
чернила заляпали кучу страниц…
Но помнил я четко, как все это было,
как будто бы нет меж мирами границ.

Сварил себе кофе, немного проснулся
и вновь продолжаю историю ту:
«Скрипач одиноко сидел на пороге,
любовно оглаживал скрипку свою.

Тут мимо него пронеслась собак стая,
и явно услышал он чей-то вопрос:
«Эй, Сударь, у вас не найдется колбаски?!»
- С рычанием кто-то сие произнес.

Он резко подпрыгнул, вокруг оглянулся,
но рядом стоял лишь один только пес.
«Так ты меня слышишь, а это возможно?»
Скрипач наш устроил собаке допрос…

Общались те двое почти до заката,
притом говорили тогда обо всем.
Безродная тварь и простая бродяга,
но пес этот был довольно умен.

Собаку скрипач в дом забрал и почистил,
а после, конечно, ее покормил.
Но та почему-то была осторожна,
как будто бы кто-то ее раньше бил».

Себе улыбнулся и вышел из дома
в красивую, звёздную, майскую ночь.
Усталость ушла и сонливость пропала,
плохие же мысли гоню все я прочь.

Вернулся с прогулки только под утро,
когда уж рассвет в свою силу вступал.
Приблизившись к дому, лишь усмехнулся:
ведь друг и товарищ меня верно ждал.

«Неделя проходит довольно спокойно,
и в гору идут постепенно дела.
В кафе выступает довольно достойно,
пока не случается снова беда...

Тогда он остался почти до заката
и сольно весь вечер на скрипке играл.
Хотя вот что странно - людей было много,
но ни один гость не танцевал.

Взглядом печальным и недовольным
скрипач оглядел полусонный тот зал.
«Вот было бы здорово, если бы кто-то
танцем мелодию отображал!»

Но не успел до конца уж додумать
безумную мысль, как наяву
взметнулась посуда, растения ожили,
и все танцевали, внимая смычку.

Все рты разевали от удивления,
конечно, не каждый же день ты видал,
Как чашка танцует с ирисом в забвении,
как стол вместе с стулом канкан исполнял.

А сам он вдруг с классики спрыгнул
на кантри, и многие гости кинулись в пляс.
Плясали и люди, и мебель, и утварь…
Весь зал испытал в этот вечер экстаз.

«Наутро же все написали в газеты,
о том, что происходило вчера.
И после посыпались свадьбы, банкеты,
где должен играть то оркестр, то я…»»

Поднялся со стула, прошел к кабинету,
открыл чуть потрепанный старый альбом.
Нашел я то фото, что сделано летом,
где был тот оркестр со скрипачом.

Как жаль, что кафе то давно уж закрылось,
на месте него возвели особняк.
Да и былое слегка позабылось,
вечер мистический помнит не всяк…

«Спустя две недели его приглашают
с концертом бесплатным для деток больных.
Но, как оказалось, сие выступление
заинтересовало и остальных.

К двенадцати дня собрались все в столовой.
Кто смирно сидел, кто у стенки стоял.
Когда он к народу уже повернулся,
то от потрясения чуть не упал.

Потухшие глазки мальчишек, девчонок,
уставшие от пациентов врачи.
Так много здесь боли, печали, тревоги…
Надежды не видно, куда не смотри.

Скрипач заиграл, вспоминая все ноты,
что в самом начале еще узнавал.
То были знакомые каждому звуки,
так что с мелодией не прогадал.

А десять минут погодя вдруг услышал,
как тоненький голос в толпе подпевал,
Потом еще двое, и трое, и слышит,
как весь постепенно запел этот зал.

На лицах у них появлялись улыбки,
а песня лилась только так, от души.
Да, тут в жизни каждого много случилось…
Но радости полны теперь малыши.

Когда его время уж шло к завершению,
да и ребята устали плясать…
Вдруг мальчик с коляски встает… Удивление…
И делает шаг, вслед другой, затем пять…

Врачи почему-то все вдруг всполошились,
помчались к мальчишке, а тот удирать!
«Ты молодец, Джонни!», «Это случилось!»
- наперебой дети стали кричать».

А вечером в дом к нам нагрянули гости,
и пёс их у двери игриво встречал.
Детишки-близняшки, жена Ангелина
и Джонни, который с тех пор возмужал.

Мы с ними поели, попили, а после
меня попросили, конечно, сыграть.
Я взял в руки скрипку и медленно
начал без нот что-то новое вновь сочинять…

А следующим утром я встал очень рано
и сел за работу, продолжил писать:
«Скрипач после жизни похожей на драму
решил, что пора это все поменять.

Сперва он привел свой домишко в порядок:
убрал везде грязь, протер пыль и окно.
Затем приоделся и вышел из дома,
решив воплотить в жизнь желанье одно…

А, к слову сказать, оно было простое:
Мечтал он на скрипке, на сцене сыграть.
Прослушаться надо раз дело такое,
а после с судьбою все в жизнь воплощать.

К нему в филармонии были спокойны:
пришел он на пробы – ну, пусть и идет.
Скрипач же заполнил анкету простую
и ждал, когда все же на сцену взойдет.

И вот наконец-то его вызывают.
Он нервничал сильно, слова забывал.
Поднялся по лестнице, встал за кулису
и с трепетом в сердце чего-то всё ждал.

И вот… Наш скрипач проскользнул к микрофону
и крепко прижал свою скрипку к плечу.
Подумалось что-то ему напоследок:
«Пусть все будет так, как я захочу!»

Смычок очень плавно ложится на струны,
проходит по ним, оставляя свой след.
Мелодия шла очень плавно, спокойно,
пока не погас в филармонии свет…

Все судьи вскочили в испуге со стульев,
а в зале же, кажется, кто-то кричал.
Вот только скрипач, также стоя на сцене,
играл, и шумихи всей не замечал.

В толпе кто-то крикнул: «Включите же свет нам!»
- и тут же на сцене зажглись огоньки.
Внимая мелодии, ритму и нотам,
под потолком зажигались цветки.

Они растворялись и вновь появлялись,
как будто их кто-то специально включал.
Все так удивились такому раскладу,
но все ж скрипача, ни один не прервал.

Причудливы формы огня и опасны,
но им управляют частички души,
Что вложены в музыку, с ней же прекрасны…
Мелодия стихла. И зал весь в тиши.

Включили вдруг свет: гости все в потрясении,
и судьи от шока, похоже, молчат.
Но быстро ушло у людей удивление,
они дружно «Браво» таланту кричат.

Скрипач все ж исполнил мечту и на сцене
душевно и мелодично играл.
Когда он с оркестром дает выступления,
тогда под завязку заполнен весь зал.

Вся жизнь пошла в гору и круто свернула,
ему показав голубой небосвод.
Та скрипка его лишь слегка подтолкнула.
Теперь у истории добрый исход».

Закончилась мысль, ушло вдохновение.
Как жаль, не повернуть время вспять.
Я б с удовольствием эти мгновения
со скрипкой своей стал бы вновь проживать.

Прошла моя юность, близиться старость,
поэтому-то я и сел за перо.
Мне так захотелось, чтоб что-то осталось
о том, что когда-то произошло.

На этом закончилось произведение,
внизу на страничке поставлен «конец».
Я изложил свою жизнь на бумаге,
оставив потомкам творенья венец.

Но отчего-то мне вдруг захотелось
прочесть же по новой и вспомнить его.
Ведь с возрастом память моя изменилась,
и не упомнить уже мне всего.

В гостиной собака спала на диване,
я там же присел за дубовым столом.
Вслух начал читать, что же там получилось…
Но тут же мой мир повернулся вверх дном.

Меня вместе с псом вдруг всего закружило
в тумане зловещем и очень густом.
Когда же вокруг местность вся прояснилась,
то я очутился под старым окном…

На скрипке пропал необычный орнамент,
а рукопись так и осталась лежать.
Скрипач, после жизни похожей на драму,
об этом исходе не мог и мечтать.

Та рукопись множество премий заслужит.
Она - это чистый творения венец.
И Джонни, что книжицу ту обнаружит,
прочтет «Это все далеко не конец…»