Факир

«Я окидываю взором всю Италию: нет в ней больше ни крепости, ни города, кои бы не дрогнули, не склонились; и только сей город по-прежнему стоит, гордо подняв голову». Бернардино Окино.
                Факир
                Бывшая дель арте комедия в  3 действиях
Действующие лица:
Леон – молодой дворянин
Арлекин – его слуга
Панталоне – старый купец.
Лукреция -  его дочь
Коломбина – её служанка
Скамаручча – испанский офицер
Судья
Капитан стражи
Стражники
Тюремщик
Инквизитор
Горожане




Вступление:
Венеция, о град торговый!
Ты – итальянский Посейдон.
Когда в пожаре войны новой
Схлестнулись шевалье и дон{1}.
Венецианцев слава меркнет
И мхом покрылся грозный  флот.
И скоро предадут забвенью
 Владыку средиземных вод.
Теперь испанцы на постое
Несут опасный ратный труд
Два раза в день шагают строем
А после хвалятся и пьют{2}.

               






                Акт I
Явление первое
Трактир. Скамаручча, посетители.
Скамаручча:
На поле Павии покрылся
Я славой с головы до ног
Когда мой эспадрон  вонзился
В швейцарца, словно в сена стог
Уж оробевшие солдаты,
Увидев мой лихой удар
И грозный крик: За мной ребята!
Вновь устремились на врага.
А я разил его направо…

Явление второе

Дверь открывается, и в трактир заходит Леон и Арлекин.
Эгей, послушай-ка юнец!
Не ты ль тогда вопил истошно «Мама!»?
Жаль не нашёл ты свой конец
Смерть от клинка весьма достойна
Даже тебя, сопляк – (Л) Постойте!
Вы явно путаете. Зря
Вы обращаетесь ко мне –
Я даже не был на войне!
Скамаручча:
Да полно врать, собачье племя!
Венецианский ваш народ –
Всё лживое, дурное семя,
Так что попридержи-ка рот!
Леон: Постойте малость!
Скамаручча: Ну-ка цыц!
Леон: Довольно! Средь знакомых лиц
Хочу призвать к ответу вас.
Деритесь сударь, сей же час!
Скамаручча: 
Повысишь голос если снова,
То ожидай законных мер,
Ведь я – испанский офицер!
Леон:
Честь офицера вне закона!
Я сатисфакции дождусь?
(Толпа) Дерись, дерись, если не трус!
Оба достают шпаги: Леон – твёрдо, Скамаручча – заметно робея и неуверенно. Начинается бой. Леон атакует, Скамаручча отступает. Скамаручча пытается убежать.
Арлекин:
Вот трус! Неужто вместо драки
Он просто убегает прочь?
Мне надобно ему помочь!
Арлекин делает подножку, Скамаручча падает и забивается под стол
(Толпа) Как долго слушали мы враки!
Побьём его? И лампы пусть погаснут…

Явление третье

Капитан стражи и два стражника.
Капитан стражи:
Всем два шага назад, картина маслом!
Бенито и Проспер, бери обоих!
Не убежите вы из наших кандалов!
Для счастья не хватало только новых…
И не накрыли пока гильдию воров…
(К толпе)
Свидетели! Мы вас опросим,
И быстренько отпустим всех домой.
Один стражник остаётся, Капитан и второй стражник выводят Леона и Скамаруччу.
Поехали, Проспер!
Стражник: Кудой?
Капитан стражи: Тудой!

Явление четвёртое

Здание суда. Судья, стража, Леон, Скамаручча, Арлекин и горожане.
Судья: Всем встать! Суд начался!
Виват, о суд Венеции, наичестнейший в мире!
(Икает, из него сыплются монеты)
Сегодня же два этих молодца
Устроили дуэль в Большом трактире.
Кто на дуэли проиграл,
Тот и, понятно, пострадал.
Скамаручча чихает, роняя кошелёк.
Скамаручча:
Ой-ой, здесь, кажется, упало…
Не ваше ли? –
Судья: Моё-моё!
Судья неуклюже встаёт и подбирает кошелёк, с него сыплются ещё монеты, идёт назад.
Не начинать же всё сначала?
Скажите нам, как было всё.
Скамаручча:
Сидел в трактире и спокойно
Рассказывал о прошлых днях
Судья: Ученье молодых достойно!
Скамаручча:
И он вошёл. Был явно пьян.
Он начал угрожать, хамить.
На моём месте бы любой
Решил повесу проучить.
Итак, я принял бой.
Быка взял сразу за рога
Гнал по всему трактиру!
И если бы его слуга
Мне не ударил в спину
То я конечно бы заставил
Его покаяться не раз
И цену некоторых фраз
Себе б он даже не представил.

Судья:
Я понял всё, вопросов нет,
Но по закону я обязан
Защиты выслушать ответ,
Хоть корень зла мне уже ясен.
Леон:
Я со слугою Арлекином
Действительно, зашёл в трактир.
И сразу этим господином,
Честь променявшим на мундир
Замечен был. И тут же, враз
Он бросил несколько весьма обидных фраз.
Виной тому, всего скорей,
Был просто-напросто зелёный змей.
Я был спокоен, сколько мог.
Но кто-то должен преподать урок
И этим кем-то оказался я –
Он оскорбил Венецию, друзья!
(Скамаручча в это время нервничает, потом внезапно перебивает)
Скамаручча:
Мессер судья! Прошу меня простить,
Но этот грех ему уже не смыть!
Мне неудобно говорить при даме,
Но он ловить изволил бесов в храме!
Горожане: Ах, еретик! Какой колдун!
Судья:
Постойте! Если вы не врун,
То назовёте без труда,
Кого ловил, где и когда.
(подмигивает)
Скамаручча:
В базилике св. Марко.
Тогда Вы тоже были там.
Мессер судья, мне, правда, жалко,
Что наблюдали этот срам.
Тот день Вы помните едва ли,
Ведь в гневе праведного чувства
Внезапно в обморок упали!
О, Бога так любить – искусство!
Узрев всё это святотатство
И испытав сильнейший шок,
Презрев ничтожные богатства,
Вы обронили кошелёк.
(Аккуратно передаёт его судье, как улику)
Леон: Мессер судья, я возражаю!
Судья: А вы молчите, еретик!
Про вас теперь-то я всё знаю!
Сильнее этой (трясёт кошелем) нет улик!
Я полагаю, что нам срочно надо
За инквизитором послать в Равенну.
Сам Томаш, сам де Торквемада.
Готовил в нём себе замену
Эй, стража! Вон его из зала!
Живей-живей и дверь оставь закрытой.
Я уже чувствую себя усталым,
А мне ещё знакомиться с уликой.
Леон (Арлекину):
Пред смертью дай душе погреться
Записку эту отнеси Лукреции!
Бросает записку, Арлекин ловит. Стража уводит Леона

                Акт II
             
Явление первое

Панталоне: Лукреция, послушай мой наказ!
Лукреция: Избави боже от занудных фраз!
Панталоне:
Нахалка! Помни, сколько тебе лет!
И наконец-то в здравый ум приди!
И выслушай тех, кто тебя родил!
Жених твой и красив, и строен.
И наконец – он славный воин!
Лукреция:
Отец, давно уж знают все,
Что Скамаручча врун и трус,
Сказать тебе я не боюсь,
Он мне не по душе.
Панталоне:
У всякого, кто при деньгах
И не внушает людям страх,
Имеется почти всегда
Врагов-поклёпщиков орда
Лукреция:
Любой кабатчик скажет, не тая -
Вина он хлещет как, свинья.
Панталоне:
Тебе кабатчик сам сказал?
(В сторону)
Катись, родителя слеза!
Ну, хоть совсем топись в реке…
(резко поворачиваясь)
Ты что, бывала в кабаке?
Лукреция (робея):
О, вовсе нет, сказала Коломбина,
Точней её жених, вот точно кто повеса…
И чем он ей так интересен…

Панталоне:
Тем более, он сам был пьян,
Клевещет зря, дурной смутьян!
Любой плебей про господина врёт!
Так что уверена будь впредь – не пьёт!
Лукреция:
Конечно, он не пьет, лишь поит воротник
(делает характерный жест по горлу)
И Скамаручча ли достойнейший жених?
Я выслушала отчий твой совет
И сызнова тебе отвечу - нет.
Уходит в свою комнату, захлопывает дверь.
Явление второе

Панталоне достаёт бумажку, по ней читает монолог сеньора Капулетти высоким, визгливым голосом:
Панталоне:
Меня с ума все это сводит. Боже!
Где б ни был я и что б ни затевал, (подбегает к столу и бьёт по нему кулаком)
В гостях ли, дома ль, вечно, днем и ночью,
Моею мыслью было подыскать
Ей жениха. И наконец он найден.
Богач, красавец, знатный человек,
Воспитан, воплощенье всех достоинств,
Мечта и сон, а эта тварь пищит…
Лукреция открывает дверь, Панталоне замолкает.
Пауза.
Панталоне:
Так, за него не хочешь? – Нет!
Тогда я не желаю знать,
Где будешь ты вкушать обед
Где будешь ночевать.
Срок крайний – завтрашний же ужин.
Ты скажешь, будет ли он мужем.
Панталоне уходит, демонстративно топая.

Явление третье

Спальня Лукреции. Лукреция лежит за ширмой на кровати, Коломбина прибирается в комнате.
Коломбина:
Взбрело же старому отцу,
Встарь уважаемому купцу
С ума сошедшему глупцу,
Отдать такому подлецу!
Когда он был моложе, храбрее и сильней,
Побить испанцев вволю он был совсем не прочь.
Он бил испанцев в поле, на море гнал взашей.
Но положил на ложе свою родную дочь.
Вздыхает и продолжает подметать.

Явление четвёртое

Через окно заходит Арлекин.
Арлекин:
Коломбина, это я!
Как живёшь, радость моя!
Что ты ела? Что пила?
(заглядывает в кувшин на столике, она бьёт его по руке)
Ну и как вообще дела?
Коломбина:
Я в порядке. Новость слышал?
Арлекин:
Нет, красавица моя,
Расскажи-ка  не тая.
Коломбина:
Да потоп в подвале нашем,
Сыр утоп весь с простоквашей,
И колбасы, и вино –
Всё отправилось на дно.
Арлекин:
Эх, Венеция краса,
Тут творятся чудеса,
Помнишь, жили мы в деревне,
Вышли в поле погулять,
Кабанов большая рать,
Дружно рыло мордой землю…


Явление пятое

Лукреция выходит из-за ширмы.
Лукреция:
Хватит сказочек, повеса,
Отвечай-ка, дуралей,
В чем тут дело, в чем тут пьеса,
Не то выгоню взашей.
Что такую скорчил мину?
Арлекин: (серьезным тоном): Вам письмо от господина.
Лукреция бегло читает, в бессилии падает на стул.
Лукреция:
Леон, Леон, что ты наделал,
Что тот подлец наговорил?
Каким, бренчащим златом, бредом
Суду он уши залепил?
Зачем нарвался на испанца?
За что клинок свой обнажил?
За честь Венеции ты дрался?
Зачем ты ею дорожил?
Пока свободны мы и пусть они – наймиты,
И служат пусть за деньги, пусть и нам,
Венецианец сам не встанет на защиту,
Своим по носу он не даст врагам.
У нас одни купцы, одни банкиры,
Богаты мы, шелков – не сосчитать.
А где Гераклы, Гекторы, Ахиллы?
Попрятались – нигде их не видать.
Леон, Леон… Что делать мне, мой милый?
Святая инквизиция не шутит…
Отречься ли, отгородится ширмой,
Иль быть с тобой, а дальше – будь, что будет.
Пусть ведьмой назовут, еретика подстилкой,
Меня накажут пусть изгнанием иль ссылкой,
Да пусть казнят – но кем я буду?
Но грош цена мне, коль забуду,
Покину если в трудный час…
Если казнят тебя – уйду в монашки,
А если чудо – не разнять уж нас!
(Оглядывается)
О господи! Все окна нараспашку!
Хоть только не услышал бы отец…
(Берёт бумагу и пишет, письмо отдаёт Арлекину)
Беги на крыльях ветра, мой гонец!
Арлекин выходит в окно, раздаётся плеск воды.

Явление шестое

Тюрьма. За решёткой сидит Леон, снаружи стоит Тюремщик
Тюремщик:
Эх, много развелось на свету
Поэтов, скульпторов, певцов,
Обретших знанья мудрецов,               
При этом утерявших веру.
А где нет веры, Дьявол правит бал!
Наш мир в грехах совсем пропал!
Я помню дни Савонаролы{3},
Я из Флоренции, сынок.
Там книги обращались в золы
И сладко пахнул тот дымок.
Стихи языческих поэтов,
Учёных глупые труды,
Ночь озаряли ярким светом
Картины ложной красоты.
Пылали статуи срамные,
А рядом, корчась и визжа,
Поджаривались содомиты…
На сердце руку положа,
Скажу, что лучше нет веселья,
Чем мира претворять спасенье.
И в рвении своём были правы,
Custodes morum мы, мы – стражи нравов!

Леон:
И, стало быть, я тоже еретик?
Я не художник, я не скульптор, не писатель.
Ведь не считать те глупые стихи,
Что я писал, бессмысленно марая скатерть.
Я не учёный, не открыл я
Законов матери-земли.
Не создал человеку крылья,
И не сказал ему «Лети!» 
Я не расписывал мозаик,
Не строил мраморных колонн.
Я не поэт и не прозаик,
Эвтерпой не был я пленён.
Ведь мне теперь и правда стыдно,
Но не за резкий мой порыв.
О Боже! Умирать противно,
Так ничего не сотворив!

Явление седьмое

На сцену вбегает Арлекин.
Арлекин: Хозяин, к вам спешу с письмом!
Леон (взволнованно): Лукреция ответ прислала?
Тюремщик:
Смотри, не расшиби-ка лоб!
И не покажется тут мало!
Арлекин резко тормозит, у него из кармана высыпаются игральные карты.
Ого! До игр я охотник!
И в карты я бы прошвырнул!
А ну, сыграем-ка на сотню?
Хоть близок сменный караул.
Садятся. Арлекин раздаёт.
Тюремщик: Девятка треф!
Арлекин: Десятка пик!
Тюремщик: Хороший блеф!
Арлекин: Ну просто шик!
Тюремщик: А что на это мы ответим?
Арлекин: Вот пиковая дама – ведьма!
Стражник напрягается, сглатывает слюну, испуганно озирается.
Тюремщик:
Где ведьма? – Здесь – Её ты видишь?
Я – нет. Я верно, заколдован.
А где мой крест? Я так взволнован…
Арлекин: Да вот же, карта!
Тюремщик:
Как, просто карта? Вот так да…
Набрался страху я сполна!
Смешивает карты и отталкивает их Арлекину.
Ты знаешь, есть у меня кости,
Когда к богатым зашёл в гости -
Сорвать картины и обои,
Набор я прихватил с собою.
А мог спалить в Тщеславия костре!
Такому чуду – пропадать в золе!
Бережно достаёт шесть игральных костей.
Тебе три, мне три…
Встряхивают, бросают.
Тюремщик: Девятка! Ну, а что с тобою?
Арлекин снимает стакан.
Все восемнадцать! Пауза. Три шестёрки…
Испуганно смотрит на Арлекина, на Леона, потом опять на Арлекина.
Проклятый дьяволистский знак!
Сжимает крест, неистово крестится, губы шевелятся.
Раздаются чёткие шаги.
Ну вот, теперь за игры порка…
А я не пробовал триктрак…
Пауза. Стражник в нерешительности. После, твёрдым голосом.
Бежать! Ищи теперь, свищи!
Убегает за сцену.
Леон: Скорее, Арлекин, скорее!
Снимай висящие ключи!
Убегают на край сцены, в кусты. Леон читает письмо Лукреции.
Арлекин: Куда теперь? Какие цели?
Леон: Куда? К знакомым менестрелям{4}!






Акт III

Явление первое

Площадь. Два горожанина. Горожанин (один другому):
Ты слышал новость?
Инквизитор едет к нам.
Он, соблюдя мораль и святость
Сначала навестил наш храм,
Где еретик своим обрядом,
В котором он ловил чертей
Всё осквернил мерзотным смрадом.
Как терпит Бог таких людей?
Горожане уходят, появляется инквизитор.
Инквизитор
Я вижу – город будто бы Содом –
Грехом накличет на себя беду.
Но в этом городе отныне я – закон,
И в нём порядок точно наведу.
Хоть каждый жизнь свою считает
Подарком, чудом высших сил.
Не каждый Бога уважает –
И этим пытку заслужил.
Здесь, мне сказали, появился
Опасный беглый еретик
Куда бы далеко не скрылся
Его я изловлю за миг.
Но это будет лишь начало –
Сей город много заслужил,
И бед он натворил немало –
Свободомыслие пригрел!
А с нею развелось заразы…
Как завещал нам Арнольд Амальрик –
Поистине, прекраснейшая фраза:
«Убейте всех, Бог отличит своих!»

Явление второе

Трусцой к нему подбегает Судья.
Судья:
Святой отец, так рад Вас видеть!
Вы к нам пришли, как избавитель!
От этих, мыслью новой пьяных
Гуманистических смутьянов.
С недавних пор веду я переписку
С судьёй крымских Генуи колоний –
Какой-то трубадур, учитель что ли?
Он хочет выступать с крамольной пьесой
Где говорит о посторонней связи дожа
С простою танцовщицей ложе
Делил по мненью этого балбеса.
Инквизитор:
Они, конечно, враг, и смуту
Усердно сеют в головах,
Но главный недруг – Мартин Лютер{5}.
В столь возмутительных речах
Поносит Папу, люто презирает
Святой престол наследника Петра
Продажу индульгенций осуждает -
Чем содержать величие двора?
А этот Лютер, кстати, переводит,
Святую Библию на свой родной язык
Но разумеют ль эти олухи в народе
По-правильному смысл святых книг?
Кто объяснит им нашу святость?
Они начнут же верить, как хотят!
Многообразье нам совсем не в радость!
И ересей возникнет миллиард!

Явление третье

Появляется Панталоне, за ним идёт Коломбина.
Панталоне:
Судья, Buongiorno{6}, милый друг!
(Инквизитору) О, коль глаза мои не врут,
То вы тот самый… надо же!
(целует ему руки)
Прелат почтенный, я уже
Так много слышал, много думал,
И так мечтал воочию увидеть,
Что все сомнения в вере ветром сдуло
Уверенность в достойном появилась.
Вы к нам судить преступника явились?
Тогда я рассказать могу Вам много!
Недавно сведения мне открылись,
Что он посмел мою дочь полюбить, убогий!
Но верить вряд ли можно его чувствам –
Он грязный содомит, я знаю точно!
И в храме пойманных чертей использовал он для искусства
Колдовства, что служат целям совращения порочным.
Бороться с ними – наша главная задача!
Вот враг, которому нельзя давать пощады!
Займут Европу всю и Новый Свет в придачу
И станут проводить на площадях парады.
Появляются Скамаручча и Лукреция. Скамаручча что-то говорит ей, она явно скучает.
А вот и будущий зятёк мой, Скамаручча.
Дочь, правда, несогласная пока.
Её характер крут, но мой-то круче!
И свадебка уже недалека…

Явление четвёртое

Появляются Леон и Арлекин в индийских костюмах, за ними высыпают горожане.
Арлекин:
 Хлопайте, публика! Хлопайте, люди!
К вам прилетел на зеленом верблюде
Жрец  из Бомбея, йог и факир,
Чьи фокусы уж покорили весь мир.
Иоканаан Марусидзе!
А вам на месте не сидится,
Вы подходите посмотреть,
Как чайники здесь будут петь,
Глотать рапиры-невидимки,
Плясать ожившие картинки!
Свечи с Атлантиды! Адская Палатка!
Сам Пророк Самуил нам решает загадки.
Духов вызываем, как колдуны Карибов!
От сорока денариев всего до двух флоринов!
Леон:
Я маг и чародей ,
Лечу любых людей.
Чуму и оспу, черный дрист,
Я Академик и Артист
Есть тут у кого ревматизм? П., С., и И. вздрагивают.
А может, геморрой? Все трое подходят ближе.
Иль у кого-то простатит? Пусть подойдёт герой!
Те же трое подбегают, обгоняя друг друга.
Хором:
О, факир, о йог-целитель,
Наш могучий избавитель!
Взгляни на нас, чем мы болеем?
Уже давно страдаем от недугов –
Уж окажи нам малую услугу,
А отблагодарить тебя сумеем!
Леон начинает скакать вокруг них и мычать под нос.
Леон:
Я вижу – много дел дурных
За жизнь свою вы натворили
Начну, пожалуй, я с судьи –
Всегда ли ты был справедливым?
Глаза закрыты, правда, у Фемиды –
Но золотом расшита ткань повязки
Через неё все по-другому видят –
Мораль проста, поймёшь без всякой сказки!
Судья: Я виноват, я каюсь, каюсь, каюсь!
Леон: Ну что, недуг уходит?
Судья: Я стараюсь!
Леон:  Нет, слов здесь будет маловато.
А для того, кто разорил вдову солдата,
Судья: Но как? Но кто сказал, откуда?
Леон: Болезнь останется с тобой, покуда
Ты не пройдёшь на волю испытанье
Держи, в руках неся, ты должен
До дома с ними добежать
Даёт ему две «золотые» гири.
И выбросить в канал – несложно.
Судья (про себя, пробуя гири): С таким-то весом? Как сказать…
Арлекин:
Ну, все, вперёд, а чтобы было
Тебе в дороге веселей,
И скука чтобы не сморила –
Ядвига, Марта – хей, хей, хей!
Арлекин изображает собачий лай, Судья поспешно убегает со сцены.

Явление пятое

Арлекин:
Смотри – по виду вроде жирный,
А бегает как - красота!
Под злато крашеные гири
Целых два пуда чугуна!
Леон подходит к Инквизитору.
Леон:
Я вижу: женщина на плахе.
Кричит, рыдает и молит –
Но в тебе ревность говорит: 
Из-за неё ушёл в монахи!
Я вижу – он на эшафоте,
А ты читаешь приговор,
Но ропот слышится в народе –
Все знают, чей он кредитор!
Инквизитор:
Довольно, я не буду это слушать,
Да что язычник может знать
О людях божьих, только слухи –
Подняв, их ложью раздувать.
Бежал бы ты, пока не поздно –
Я благочестьем дорожу,
И как ни умолял бы слёзно –
В Иуды кресло усажу!
Появляется Призрак.
Ну здравствуй-здравствуй, палач божий!
На свете том, я, видишь, с кожей
Меня послали передать привет
Все те, кого уж больше нет.
Они, поверь, не забывают
Плеть семихвостую твою.
А ты наверно и не знаешь –
Ведь все они давно в Раю!
И только я, бесплотный призрак
Хожу, брожу, тебя ищу
И вместо отпеванья, тризны
Тебе сейчас я отомщу!
Бросается на Инквизитора, тот в панике бежит от неё. Скамаручча пытается спрятаться за юбкой Лукреции. И. и Призрак убегают за сцену.

Явление пятое

Арлекин:
Портрет его любви,
Немного грима –
И Новая Надежда Рима
Уж добежал помой, держу пари
Леон (обращаясь к Панталоне):
А ты, старик, я вижу, своей волей
Кому-то близкому серьёзно навредил.
Ох, не завидую ему иль ей, и доле
Что для него иль для ней определил.
Панталоне:
Всё правда, мудрый йог, всё это – правда.
Я виноват пред дочерью своей.
Военного в семье я видеть страждал –
И даже отреченьем грозил ей,
Коль не послушает. Плохой же я отец,
Раз силой дочь веду я под венец.
И с кем? Мундиром лишь хорош он,
Да и даёт ли честь наёмнику мундир?
Бравадой, «удалью» его я опьянён был,
А храбрость – нет, не от медальных дыр.
(К Скамаручче)
Когда фантом сюда проклятый
За инквизитором пришёл
Где поведение солдата?
Лишь труса я в тебе нашёл!
Иди же прочь от дочери, Codardo{7}!
Её руки ты, гад, не заслужил!
И впредь считай судьбой, небес подарком,
Что голову тебе не размозжил!
Скамаручча достаёт пистолет, направляет на Панталоне, хватая Лукрецию.
Скамаручча:
Полегче, эй, папаша, не шумел бы!
Хоть мёртвых пуще смерти я боюсь,
Но регулярно посещал я стрельбы,
И за твоё наследство поборюсь!
Коломбина:
Ах ты бандит, подонок и злодей!
Ты не любил её, я сразу раскусила,
Но пред хозяином своим слегка трусИла,
Немедленно пусти её!
Коломбина бросается к Скамаручче с кулаками, тот целится в неё.
Леон (снимая с себя одежду йога):
Бей, Бей!
Бей, Арлекин, без промаха, но спешно!
Арлекин камнем выбивает пистолет из рук Скамаруччи.
Скамаручча (доставая шпагу): Жаль, это было бы потешно!
Горожане, обступают Леона его с криками «Еретик!», «Колдун!», «Лови!».
Леон:
Да, это я. Но видели вы цену
Судье, наёмнику и инквизитору, вполне.
И, поведясь на наши сцены
Они глаза открыли мне
И Вам, все видели здесь сами
Не то Содом, не то бордель.
Но чу! За честь и руку дамы
Здесь начинается дуэль.
Толпа расступается перед Леоном. Скамаручча отшвыривает Лукрецию.
Происходит бой на шпагах, Леон выигрывает.
Ну всё, довольно. Убирайся.
Звенит последний твой звонок.
И больше здесь не появляйся.
Живей, иль хочешь ты пинок?
Лукреция (поднимаясь): Леон, это не сон, мой милый?
Леон (помогая ей): Нет-нет, сударыня моя!
Панталоне: Любовь… Да будьте же счастливы!
И дочь моя – теперь твоя
Коломбина (садясь на шею):
Ах Арлекин, спаситель мой и барский
Как жаль, что будешь ты забыт –
Так как в таких, как эта, сказках
Красивый лишь хозяйский быт.
Леон:
Нет, сказку мы творим другую –
Сыграем свадебку двойную!
Панталоне кивает головой.
Панталоне обнимает Леона, дочь. Арлекин и Коломбина тоже обнимаются. Скамаручча уползает, толпа кричит «Ура!». Занавес закрывается.
                КОНЕЦ
Примечания:
{1} – Имеются в виду Итальянские войны между Францией и Испанией.
{2} – Имеется в виду то, что испанцы служат наёмниками
{3} – Итальянский монах, проповедовавший во Флоренции в конце XV века. Призывал к аскетизму и был известен тем, что публично сжигал предметы искусства и роскоши на т.н. «Кострах тщеславия» {4} – бродячие музыканты, артисты. Русский аналог - скоморохи
{5} – Мартин Лютер – глава немецкой реформации, критиковал церковь и Папу, поводом к его выступлениям стало появление индульгенций – бумаг, покупка которых приравнивалась к отпущению грехов.
{6} – Доброе утро (итал.)
{7} – Трус (итал.)