жертва нет

горечь поцелуя, от губ и по всему организму жгучей, звериноподобной волной, крушит-ломает все баррикады, смывает пути к отступлению. сладость рафинированного сахара, с послевкусием жертвенного ужаса и кисло-сухим, пьянящим желанием смерти - быстрей, сильней, жестче.
страха больше нет, есть восхищение, почти на грани дозволенного - и это дурманит, влечет, застилает багряной пеленой расширенные зрачки. ощущение власти грызет кожу волками, порыкивает в пальцах и воет, отдаваясь глухой вибрацией по всему телу. но в мозгу жалит осами осознание - жертва добровольная, жертва хочет быть жертвой, хотя на деле...
вот она - власть высшей инстанции, когда волен дарить смерть от своих рук - и жертва примет её, как драгоценную милость бога.
это жутко похоже на любовь, это болезненная созависимость, и кто кого сводит с ума? - тот, кто глотает удары сапог под хрупкие ребра, или тот, кто приклеивает на обувь шипы - чтобы было больнее, и ищет в глазах хотя бы каплю страха и отторжения, ненависти, на худой конец - жалости.
/но находит понимание/