Об исцелении кота Рыжика. Рассказ. 03. 11. 2017

Из цикла рассказов "Чудеса без чудес".


                Но Он сказал: невозможное человекам возможно Богу...
                (Евангелие от Луки; 18:27).

                Вот, Я Господь, Бог всякой плоти;
                есть ли что невозможное для Меня?
                (Ветхий Завет; Иеремия; 32:27)

Много лет тому назад дочь Ирина, подобрав где-то в городе  рыжего котёнка
(она с семьёй тогда жила в Усть-Каменогорске), привезла нам его в деревню.
Рыжик, так назвали мы котика, был ещё совсем маленьким, неказистым
с виду, неухоженным и не отличался особой красотой, с бледно-розовым
носиком и бесцветно-жёлтыми глазами.

К тому же обнаружилось, что в ушах у него были мизерные клещи,
поэтому он часто встряхивал головой и чесал лапками уши.
Нам пришлось тогда довольно-таки долго с ним повозиться, и скоро Рыжик
стал довольно симпатичным котиком.

Но почему-то он страшился улицы, и, как только я выносила его во двор,
кот весь съёживался, прижимал уши к спине, стелился по тропинке и полз,
распластавшись "лепёшкой". При любом громком звуке поворачивался к дому
и стрелой мчался назад, на веранду... Постепенно, взрослея, он всё-таки
освоился с улицей, но оставался там таким же пугливым, каким был раньше.

Как и все коты, он любил поваляться на мягком, оставляя клочки жёлтой
шерсти по всему дому, которые мы безуспешно старались убирать.
Но мне нравилось, что Рыжик любил поесть, не капризничал
и потому, скоро став упитанным и толстым, как шар, смотрелся
очень потешным.

И вообще Рыжик был совсем не похожим на других котов. Мне казалось,
что он всё понимает, как человек... Случалось, журю его за что-то:
- Ну что же сделать с тобой, пакостник такой, что с тобой сделать!?"
А он поднимет на меня невинно свои светло-жёлтые глаза и хлопает
покаянно белесыми ресницами, словно говорит:
- Виноват я, виноват, прости уж, хозяйка!

Мы все его любили, этого простого, милого кота, особенно внучка Наташа.
Она заботилась о нём, кормила через каждые полчаса, мыла постоянно его
чашки, говоря, обращаясь к нам с упрёком:
- Вы же не будете есть из грязной посуды? А почему Рыжик должен есть из
такой?
И каких только ласковых слов не придумывала внучка, называя
своего любимца! Он был и "солнышком", и "рыбкой", и "сопликом"..!

Чувствуя нашу к нему любовь, Рыжик платил нам тем же...
Как только я выходила во двор и садилась на лавочку, Рыжик скоренько
вскакивал, садился рядом и потом потихоньку подбирался ко мне,
ставя осторожно вначале одну, а через несколько секунд - другую лапку
на мои колени, как бы ожидая моего согласия...
Полежав немного у меня на коленях, он поднимался и, прижимаясь к моей
груди, уткнувшись носом куда-то внутрь кофты, счастливо мурлыча,
так, полустОя, и засыпал, как ребёнок.

По характеру наш кот был любвеобильным, добрым и мирным и совсем
не умел драться с котами, отстаивая свою территорию. Часто
он приходил с улицы с порванным ухом, выдранным хвостом и
поцарапанными глазами...

А однажды с ним произошёл ужасный случай, и, если бы не чудесная
помощь Божия, его уже тогда не было бы в живых.
Случилось это так... Внезапно Рыжик исчез...
Это было удивительно тем более, что он никогда не отлучался надолго.
Прошёл день, за ним - второй, наступил третий... Мы все
выходили из дома и звали его по очереди, но котик так и не появлялся.
Сильнее всех переживала внучка: она выходила на крыльцо и звала его
потерянным, дрожащим голоском:
- Рыжулечка, солнышко, кс-кс-кс!
Казалось, надежда на возвращение кота была потеряна, и мы уже совсем
отчаялись увидеть нашего любимца...

Подходил к концу и третий день. Помню, я оставалась дома в этот
день одна, и мне зачем-то понадобилось пойти на задний двор (может быть,
за тяпкой или лопатой, которые стояли в сарае). Не найдя того, что
мне было  надо, я заглянула в углярку, где мы на зиму заготавливали уголь
и дрова, и остановилась на входе... Сердце моё отчаянно забилось:
на поленьях в неестественной позе лежал Рыжик. Это был даже не Рыжик,
а какой-то кровавый комок шерсти. Весь истерзанный и изодранный,
он лежал неподвижно и не подавал никаких признаков жизни...

Я заплакала и стала причитать:
- Да как же так, Рыжуля? Что же это такое? Да кто же тебя - так?!
И вдруг Рыжик пошевелился, издав жалобный звук, похожий на стон...
Я, обрадовавшись, что он жив, стала говорить ему ласковые слова,
как человеку, нагнувшись над ним:
- Рыжик... миленький... ничего, ничего, всё будет хорошо...
А сама не знала, что делать... Но поняла: перво-наперво надо дать
ему воды. Помчавшись что было духу домой, захватив воды, я вернулась
к  бедняге. Тот лежал, закрыв глаза, но, услышав меня, приоткрыл
их и жалобно, чуть слышно, мяукнул.

Его мордочка была вся в крови, над одним глазом зияла глубокая ранка,
нос тоже покрывала запёкшаяся красная корка...
Я осторожно открыла ему рот и влила маленькую ложечку воды.
Рыжик даже не сопротивлялся - он проглотил водичку. Я проделала
ещё несколько раз то же самое. Постояла около него, не зная, что
придумать. Нести его? Но на нём не было живого места, и во мне жил
страх сделать ему больно...

Как же занести его хотя бы на веранду? И я придумала...
Дома взяла кусочки свежего сырого мяса, от которого Рыжик был
без ума. Поднесла ему кро-о-охотный кусочек - он с трудом его
проглотил. Потом, протянув руку со вторым таким же махоньким
кусочком, отошла на шаг:
- Рыжуля, ну ползи, мой хороший, ну хоть немножко...
Бедняжка сполз с дров и потянулся за вторым кусочком... Я - ещё
кусочек, и шаг - из углярки...  И так по тропинке, до самого
крыльца, кот полз, волоча за собой задние ноги, слизывая с моей
руки эти крошечные кусочки мяса...

На веранду я всё-таки помогла ему влезть, подпихивая потихоньку за те
места, которые были не так сильно истерзаны, и в тёплом уголке постелила
ему мягкую подстилочку. Назавтра, когда больному стало чуть полегче,
обработала раны перекисью водорода, а те, которые были неглубокими, -
зелёнкой. С одной ноги у Рыжика, от бедра и кончая лапкой, была почти
полностью содрана кожа...
 
Мой муж Иван Михайлович, посмотрев на кота, сказал:
- Зря, наверное, ты с ним возишься: не жилец он...
- Нет, - возразила я, - он выздоровеет:
"невозможное человекам возможно Богу"... Господь милостив.
И, взяв своё соборованное масло, с молитвою "Отче наш" каждый день
смазывала после обработки  уже затягивающиеся раны кота...

Через недельку Рыжик вставал и ел уже дома из своей чашечки, а через
две недели носился по двору за бабочками, но только в моём присутствии
или с Наташей, и лишь по истечении многих дней стал, не боясь, выбегать
один на улицу.

И что бы вы думали? На том месте, где с ноги была содрана кожа и где
по идее не должны были расти волосы, всё абсолютно зарубцевалось,
и нога Рыжика покрылась молодой, пушистой рыженькой шёрсткой...

Так кто скажет, дорогой мой читатель, что это было не одно из Божьих
чудес, дарованных нам во Славу Господню?!