Баллада о сыне России
Куликова Валентина Дмитриевича\
Где ты,откликнись,год двадцать пятый?
Для кого-то ты был проклятый,
Для кого-то ты был не простой,
Для кого-то ты был - золотой...
Но и тогда люди счастливы были
И друг друга так нежно любили.
Город Хабаровск - начало смутного века,
Быль о жизни замечательного человека.
В год двадцать пятый Кировский район
Был не очень густо заселён.
По улице Михайловской,тридцать четыре,
В просторной собственной квартире,
Жила семья рабочего простого:печника,
Носильщика - Дмитрия Куликова.
Жили весело,дружно и горя не знали,
И не ведали здесь ни тоски,ни печали.
Анна Николаевна была домохозяйкой,
Любимой женой и отличной хозяйкой.
Готовилась матерью стать второй раз,
Не сводила с мужа счастливых глаз.
Был в семье один сын - Алёшка,
Он уже подрастал немножко,
Дочку ждала счастливая мать -
Уже не долго осталось ждать.
Родины пришли в положенный срок,
Но на свет появился - сынок!
Папа был рад - появился наследник,
Мама роняла слёзы в передник.
Она и сыну рада была,а слёзы...
От счастья сдержать не могла.
Сына Дмитрий - Валькой назвал,
Жизни счастливой ему пожелал.
Ребёнок рос любознательным малым,
Всем хлопот доставлял не мало.
С детства в нём пыл театральный был,
В сказки играть мальчонка любил.
Не успел ещё вырасти из пелёнок,
Разыгрывал целые сценки чертёнок.
Время летело,Валентин подрастал,
Вот уж и в школу идти час настал.
В школе второй,образцовой,учился,
Смышлёным был,никогда не ленился.
Потом он в пятнадцатую перешёл,
Здесь и друзей отличных нашёл.
Сколько весёлых,шумных затей
Валька придумывал для детей.
Как-то в пионерском лагере был,
Там Чарли Чаплина сыграть решил.
Вся детвора хохотала звонко,
Актёра Валька копировал тонко.
За дерзость такую досталось всем,
Чуть из лагеря не погнали совсем.
Понял парнишка в этот момент,
Что дорого стоил ему инцендент.
Чистить сортиры ему довелось,
И то,считал,что легко обошлось.
В классе шестом когда Валька учился,
Случай чудесный с ним приключился.
Выпал мальчишке счастливый билет -
Сергея Образцова узнать в 12 лет.
Театр в Хабаровске на гастролях был,
Валька про всё на свете забыл...
Рвался в театр,чтоб увидеть опять
Актёров с куклами,игру их понять.
Сергей Образцов заметил мальчишку,
"С куклой актёр" подарил ему книжку.
Мечту заронил в юном сердце тогда,
Великий мастер кукольного труда.
А годы бежали,летели стрелой,
Средняя школа уже за спиной...
Год тридцать седьмой вставал на пороге,
Люди ложились,вставали в тревоге.
Страшные годы на страну надвигались,
Люди об этом тайком шептались.
Понять не могли,что творится вокруг,
Кто враг народа и кто кому друг?
Уехал учиться в Москву старший брат,
Экзамены сдал - не вернулся назад.
И в дом Куликовых пришла беда,
Взяли отца,он исчез навсегда...
Тревожное время стучалось в дверь,
Рыдала мать:"Что же будет теперь?"
Горе людское неслось рекой,
Вся семья потеряла покой...
Отец - "Враг народа" и скорый суд
Всё решал в мгновение тут...
Шептали люди:"Господь нас спаси!
Такого не было ещё на Руси.
А голод,костлявой рукою своей,
Горло сжимал,изводил людей.
Валька старался мать поддержать,
Работал,где мог,и не смел роптать.
Пришлось и вагоны с углём разгружать,
Стирать руки до крови,терпеть и молчать.
И хотя за работу копейки платили,
Но на эти копейки в семье его жили.
Решил Валентин сам всего добиваться,
Работать,учиться,профессией запасаться.
В школу техников военных поступил,
Стал связистом и ленью не грешил.
Учился с упорством,головы не терял
И в деле любом лишь себе доверял.
Семнадцать лет парню,вся жизнь впереди.
Дерзай и старайся,подмоги не жди.
Второй курс уже завершался,
Когда перед ним весь мир закачался...
Утром пришли,увели за порог,
За что его взяли,понять он не мог?!
Доставили Вальку в НКВД на допрос,
От глупых вопросов - гнев его рос.
Били,кричали:"Откажись от отца!"
А в ответ,только"НЕТ!",только кровь от лица,
" Вам не сделать,подонки,из меня подлеца!
Пусть мой брат отказался,это дело его,
От меня не добьётесь вы вовек ничего!"
Пять месяцев долгих следствие длилось,
Но так ничего от него не добилось.
Судьба ж его горькая вот как решилась:
Семь лет лагерей с обычным режимом,
Пораженье в правах,издёвки с зажимом,
Насмешки конвойных и злые собаки,
Разгул криминальных,их пьяные драки.
Как же здесь выжить,где взять силу воли,
Чтоб человеком остаться в неволе?!
Больно об этом сейчас вспоминать,
Сердце щемит и трудно дышать.
Не было светлого дня за все годы,
Но отметал Валька прочь все невзгоды.
Мотался по краю,по разным лагерям,
Встречался с политическими то тут,то там.
Память в те дни возвращает опять,
Сколько людей довелось повстречать.
Они,как и он,безвинно страдали,
Но были тверды и духом не пали.
Железные люди,весь род их таков,
В лагере театр организовал Казаков.
Валентин в нём играл,забывая о воле,
Здесь он оттаивал душою от боли.
Люди прекрасные в лагере были,
Парня вели за собой и учили.
С Нютенко он освоил профессию связиста,
Научился отстукивать морзянку чисто.
Красиков заставлял побольше читать,
Работать честно,свою историю знать.
В сорок восьмом Валентин освободился,
Жить в Минусинске тогда поселился.
Потому что жить ему разрешалось,
Лишь там,где его судьба решалась.
В паспорте штамп"Вредный элемент",
Всю карьеру перечеркнёт в момент.
Нужен работником киномеханик,
Но не берёт его,трусит начальник.
Виктор Саянов,ссыльный актёр,
Печаль Валентина с лица его стёр,
Познакомил его он с Яковом Нусом,
Ссыльным немцем,актёром безусым.
Был этот немец - директор театра,
Вальку взять обещал хоть завтра...
Только реши с Н К В Д вопрос,
Чтоб не таскали меня на допрос.
Театральная группа из актёров ссыльных,
Валентина приняла без придирок сильных.
Стал он вскоре рабочим сцены,
Потом реквизитором отменным,
Был оператором,помощником режиссёра,
Постановщиком стал весёлым...
Жил в театре и не тужил,
Кружком драматическим руководил.
Дети его без ума любили,
В Дом Пионеров к нему ходили.
С детьми играл он разные сказки,
Жить начинал без всякой опаски.
Комнату снял на частной квартире,
Приёмники делал и жил с людьми в мире.
Но НКВД не даёт свободно вздохнуть,
Опять собираться в далёкий путь.
Двадцать четыре часа дано собраться
В Киргизию,город Талас отправляться.
Прибыл в Талас:ни жилья,ни работы,
Одолевают Вальку заботы...
Сидел в чайхане,про себя чертыхался,
Старый узбек,как на зло,привязался:
"Кто ты?Откуда?" - Подальше послал,
Но не отстал от него аксакал.
Выспросил всё про судьбу не простую,
Принял всё близко,поверил в такую.
И пригласил поработать в ДК,
Говоря:"Поживёшь в Намангане пока."
Грустно тут Валька ему усмехнулся:
"Кто ж меня пустит?" А он - улыбнулся.
"Раз я сказал,так и будет,поверь,
Но время,сынок,распростимся теперь!"
Вслед старику посмотрел Куликов:
"Как он поможет?Да и кто он таков?"
Утром в НКВД его приглашают
И в Наманган поскорей отправляют.
Явиться к директору почтового ящика №1 велят
И не чинят Валентину преград.
Дорогу,питание вмиг оплатили,
И,без надзора,его отпустили.
Едет Валентин,а сам смекает,
Как же меня одного отпускают?
Столько лет под надзором жил,
Кто же эту проблему решил?
Добрался до места,уже встречают,
К директору мигом его доставляют.
Вошёл и опешил - перед ним аксакал,
Что в чайхане его донимал.
Вся грудь в наградах - герой войны и труда.
Присвистнул Валентин:"Вот это да!"
Рахмат Сантыбаев - представился он,
Широкой улыбкой был Валька сражён.
Встречал,как родного,его аксакал:
"Работать в театре будешь" - сказал.
Стал работать Валька в должности худрука,
В объединённом театре в ДК.
Детский и взрослый вёл коллектив,
Мечты свои давние в жизнь воплотив.
Весть о смерти Сталина и расстреле Берия,
Принял Валентин без особого доверия.
Но когда в этом точно убедился,
То от радости в первый раз напился.
Шёл двадцатый съезд и речь Хрущёва,
Перечитывали все снова и снова.
Многое теперь лишь прояснялось,
Реабилитация уже начиналась.
В 1955,посмертно,реабилитирован отец,
Валентин узнал об этом наконец.
Поехал в Москву - к генеральному прокурору,
Не боясь ни ареста,ни надзору.
Год 1956 для Валентина не позор -
Реабилитировали,сняли надзор.
Уехал в Копейск в театр кукол актёром,
Немного поработав стал режиссёром.
Театр выездной по Уралу мотался,
А Валька наш в поту просыпался.
Ночью он видел чудесный сон,
Сам с куклами ставит спектакли он.
Хватит мечтать,пора творить,
Чтобы мечту свою воплотить.
Поеду в театр на курсы к нему,
Сергею Образцову самому.
Мечта воплотилась,талант заиграл,
Когда он театр свой создавал.
Саранск и Саратов и Нижний Тагил,
В этих местах наш Валька творил.
Куйбышев,Челябинск - гастроли опять,
Тут интеллигенцию стали ругать .
"Из пушки по Петрушке"грозились пьесу снять.
И "Клоп" им не по вкусу,Маяковский не хорош,
Все прежние заслуги не ставятся ни в грош.
Вынужден Валентин из театра уйти,
Снова Нижний Тагил у него на пути.
Стал худруком,руководителем кружка,
Должность не очень для мужика.
На многое данные есть у меня,
Директором стать тоже хватит огня.
Трудился,крутился и снова решился,
Когда перед выбором очутился,
Уехать в Хабаровск,на Дальний Восток
И там развернусь я,дай только срок.
Так он в Хабаровске оказался,
И здесь в зрелом возрасте состоялся.
Влюбился,женился и здесь поселился,
В ДК железнодорожнов всем пригодился.
При нём Дом Культуры преобразился -
В центр культуры превратился.
И народ пошёл к нам валом,
Сразу весело так стало:
То театрализованное представление,
То агитбригадное выступление,
То концерт,то показ,то призывникам наказ.
Где мы только не бывали,перед кем не выступали:
В Управлении,на дороге,на площадках,на покосе,
В Отделении,в детсадах,у ветеранов на домах.
Вот когда мы осознали свою удачу,
Что судьба нам подарила в придачу,
С человеком замечательным трудиться,
У него работать творчески научиться.
Зимы ,вёсны пролетели,полюбить мы все успели,
Нашего Валентина Дмитриевича дорогого,
Неугомонного такого...
Когда на пенсию его проводили,
Без него мы все загрустили...
Только слышим - Валентин Куликов,
Режиссёр юбилейных вечеров.
На заводе имени Горького,
В Авангарде,Бикине -
Праздники прошли удачно вполне.
Пролог к вечеру о разгроме интервентов,
Масса правительственных концертов,
По случаю ГКЧП разгрома,
"Ура!"гремело раскатами грома...
Был поднят на башне Российский флаг,
Гимн"Славься"звучал торжественно так.
И общество"Мемореал"возникло не в миг,
Куликов с соратниками памятный знак воздвиг.
В честь реабилитированных - мёртвых и живых,
На пороге вечности часовня стоит.
За всё у Валентина Дмитриевича душа болит.
В 1991 Валентин Горбачёва с Яковлевым встречал,
С ними беседовал,о наболевшем не молчал.
С Солженициным у памятного знака постоял,
Вспомнил всю жизнь и опять зашагал.
При встречах с Ишаевым не лез напролом,
Хотя и сиживал бывало за одним столом.
Всё для репрессированных старался,
Ни одному из них помочь не отказался.
Когда в 1996 году в Хабаровск Ельцин приезжал,
Куликов его к Мемореальному комплексу провожал.
Молча у часовни рядком постояли,
Головы низко склонив в печали.
И в миг тот исторический Валентин Дмитриевич решил,
Трудиться ради реабилитированных не жалея сил.
Пусть поступь жизни не поворотить вспять,
Но в память о жертвах комплексам повсюду стоять.
И встали памятники один за другим,
В память о павших,в назидание живым.
Стена памяти с часовней рядом вознеслась,
Здесь строка для каждого погибшего нашлась.
Памятный знак на месте пересыльной тюрьмы возник,
Здесь каждый камень взывает,как крик!
Памятник репрессированным крестьянам в Георгиевке встал,
Как ангел из мрака тьмы к нам воззвал.
Два тома "Книги памяти о жертвах"родились,
Рождается и третья,ну,забытьё,держись.
Многим помог Куликов,чужую слыша боль и мольбу,
За это доверяли люди ему свою судьбу.
При губернаторе он был в консультативном совете,
Решал для людей много проблем на свете.
И в Москве,на съезде Российского Мемориала,
Речь его в защиту обездоленных звучала.
Его четвёртый раз председателем правления избрали,
Потому что с ним не знают реабилитированные печали.
Наконец-то и награды нашли своего героя,
Он носит их с честью,иллюзий не строя.
Медаль "50-лет Победы"-зачеркнула прошлые беды,
Орден 2 степени и медаль"За заслуги перед Отечеством",
Как бальзам на душу репрессированному человечеству.
Свидетельство о публикации №117110303946