2-е сентября часть вторая Расплата

На мгновенье от мысли отвлёкся, что эмоций не терпит дорога,
В предвкушении встречи «растёкся»... и тотчас же наказан был строго.
Придираться ж и правда, не стали. Просто в сторону дёрнули ветром,
Я легонько рулём подправляю... и в кювет «ухожу с пируэтом».

         И замедленной съёмкой, во взоре: вот занос, разворот и касанье.
         Правым боком «врезаюсь» в опору... остальное как будто в дурмане.
         Понемногу включается слух, возвращается зрение тоже,
         (Странно то, что мотор не заглох, детонацию слышу похоже).

На рефлексе его заглушил, (мозг не знает, что делают руки).
Валит пар от капота иль дым, неизвестно ни мне, ни науке.
Приползло осознанье: живой!? Это боль «постучалась» нежданно,
«Затопила» всё тело с лихвой, продолжает расти беспрестанно.

         Толстой плетью повисла рука, онемело запястье и локоть,
         Заложил под рубашку пока, понимаю, что лучше не трогать.
         До безумства болит голова, в волосах толи кровь, толи влага.
         Прикасаюсь – похоже цела, лишних дырок не чувствую – благо.

На полу у машины вода, заливает в разрыв у порога,
Беспокоит мысль – про провода, двести двадцать в воде – это много.
Удивляюсь, что столб не упал, и не видно оборванных линий,
Он шрапнелью бетон разбросал, но каркас арматуры был сильный.

         Всюду боль, и внутри и снаружи, слезы, – словно в тисках – держат горло,
         Не текут, только давят до дрожи... и дыханье – отчаяньем спёрло.
         Мозг включается очень неспешно. И осознано думать способность,
         В голове он сейчас «как не здешний», тщетно ищет к мышлению склонность.

Возвратилась чувствительность ног, онеменье руки не проходит,
Но никак я поверить не мог... наяву–ль это всё происходит?
Шевелюсь, выбираюсь наружу. Я в холодной воде по колено,
Двери нет, вон – валяется в луже. Петли «срезаны» – как автогеном.

         Стёкол нет, все рассыпались в прах, часть осколков осталась в машине,
         Триплекс (метрах в пяти) на кустах, переломлен и весь «в паутине».
         Понемногу назад отхожу, отступаю, но самую малость,
         Не моргая на кузов гляжу, а точнее на то, что осталось.

Не поломан,- разбит, разворочен! Я – машина, с которой сроднился,
Очевидцы стоят у обочин, повторяя: – «...в рубашке родился!»
Говорят: – «отключи батарею». И советы дают без умОлку.
От бессилия, я – «каменею»... ну и, что мне «с рубашки той» толку?

         Всюду вещи лежат и детали, разметало вокруг – будто взрывом,
         (Не особо они волновали...), на машину глядел я... с надрывом.
         Рядом с ней, по траве, по корягам, по холодной воде, втихомолку,
         Я бродил, неуверенным шагом, собирая «надежды осколки».

Разум предупреждал, что не стОит, ни к чему ехать в том направленьи.
Но, пытался всё, что–то построить... одержимым был в этом стремленье.
Все надежды обрАщены пылью, разлетелись песком по дороге.
И до цели добраться, бессилен... (всё же был остановлен в итоге).

         Ну а к той, к кому разум стремится (бесполезность ни как, не приемля),
         Я теперь же хочу обратиться, ...хоть глаза мои видят лишь землю.
         Заклинаю, прошу многократно! Иль молю, (только самую малость):
         Возвратить мою душу обратно... если там еще что–то осталось.

Понимал же, не следует ехать. Но, в конце-концов,- неутерпелось,
(Ведь эмоциям, мозг – «не помеха»! ...Мне же взгляд её видеть хотелось).
За несдержанность – ныне наказан, за желанье – сегодня «ответил».
И урок не пройдёт этот праздно, подучиться – оставлен на свете.

         Пусть не ведомы цель и задачи у «дороги судьбы» поворота.
         Всё конечно могло быть иначе, но «испортилось в компасе» что–то.
         Через время, к тому, что случилось, отношусь уже без сожаленья,
         Не нарочно же... так получилось: обзавёлся вторым «днём рожденья».